Ньирбатор (СИ)

— Я даже не знаю, куда вы намылились, юная Присцилла! — горестно взвыл эльф. — Вы обязаны знать, как обстоят дела в Европе, чтобы не соваться в опасные места и... — Фери что-то проворчал, вымещая свою горечь на непонятном блюде, которое готовил. Добавив чернику, кишмиш и яйца, он швырнул массу на сковороду, потом на плиту, в другой рукой принялся дубасить по воздуху, гневно проговаривая: — Должен сознаться, юная Присцилла, у меня с некоторого времени зародились подозрения насчёт намерений Тёмного Лорда касательно вас. Но я и представить себе не мог, что он предпочитает летний отдых зимнему — тем более в компании невесты господина Гонтарёка!

Я с трудом сдержалась, чтобы не отвесить эльфу оплеуху за бестактность. Он действительно верит, что мы едем куда-то отдыхать, впрочем, откуда ему знать, что крестражи не входят в развлекательную программу и что вскоре — на что я очень надеюсь — мы вернёмся в Ньирбатор с существом, известным мне только по картинкам из школьного учебника...

— Ладно, уймись уже. Что там дальше?

«Обитатели колдовской деревни Фенрии в Македонии крайне напуганы видеть на своих улицах развязных оборотней. И не одного или двух, а сразу пять семейных пар. Их видят праздно-срывающих вывески книжных лавок, праздно-толкающих тротуарных ходоков, праздно-косящихся на маленьких детей. Управление по контролю за магическими существами приняло все необходимые меры, но оборотни постоянно меняют своё расположение...»

«СКАНДАЛ: Блюститель закона воспитал законопреступника.

Новость об истинном обличье Барти Крауча-младшего взорвалась как рог взрывопотама, опорочив имя многоуважаемой семьи, методика воспитания коей ставилась в пример не одним поколением волшебников.

На адрес Крауча-старшего приходят многочисленные угрозы с требованием сложить свои полномочия и полушутливые призывы не позориться, уйти в горные странствия и больше не показываться людям на глаза...

Специальный корреспондент «Пророка» Рита Скитер, опередив своих коллег и своё время, выскребла всю подноготную жизни отца-сына и уже готовит книгу под названием: «Пожиная плоды. Пожирая карьеру»...

— Фери, довольно, читала уже... А о министре Дженкинс ничего не слышно? — спросила, на что эльф ответил отрицательно.

Вчера Лорд в общих чертах обрисовал мне свои достижения. Дженкинс сломалась или как он это окрестил — склонила голову. Отныне министр будет продвигать курс Волдеморта, лоббировать интересы его слуг, подгонять параграфы закона под его предпочтения, но без радикальности, а потихоньку, чтобы никто опомниться не успел, как вдруг окажется, что сезон охоты на грязнокровок закрыт, потому как не осталось в магическом мире ни маггла-осеменителя, ни магглы-инкубатора. Магглолюбивые настроения выбросят, как вышедшую из моды шляпу. Никакого больше реформирования министерского аппарата. Никаких рейдов в домах предполагаемых сторонников Лорда. Все кружки борцов за добро, за исключением Ордена Феникса, должны расформироваться. Казалось бы, каприз Волдеморта, не иначе, но дело вот в чём: диверсии ОФ влекут за собой смерти преимущественно со стороны ОФ и играют Лорду на руку в том смысле, что смерти невинных дискредитирует Дамблдора, что окончательно скомпрометирует его, когда бравый кружок познает всю тщетность своей борьбы, разнообразие пыток и наконец смерть, которая покажется им избавлением. Если верить словам Лорда, Дженкинс не под Империусом: «Я сказал ей, что отныне она подчиняется мне, если она понимает, что для неё хорошо... Или я буду вынужден cделать что-нибудь шокиpующee. Жecтоко и маccoво. Мне по части такта и дара убеждения нет равных. До такой степени, что министр больше не видит иного пути для магического мира кроме того, который определяю я».

— Там совсем другой мир, госпожа Присцилла! — Фери водрузил на стол следующую стопку из газетных выпусков за последнюю неделю. — За пределами Ньирбатора людей нет! Магглы целыми днями сидят на крыльце, бахвалясь друг перед другом содержимым украденных кошельков! Подозрительные рожи, лачуги, залатанная одежда!

— А ты хоть раз выбирался за пределы Ньирбатора?! Ты трепло, Фери! Новости я выслушала, а россказни свои оставь при себе!

В попытке запугать меня миром, в котором он не сможет за мной присматривать, Фери совсем разошёлся:

— А молоденькиx волшебниц там жарят на вертеле или запекают как молочныx поросёнков со смородинным coусом. Кто вас накормит, юная Присцилла, если вас сожрут?! Так и скажите ему! Скажите, чтобы оставил вас в покое...

— Круцио!

Не успела я ахнуть, как эльф свалился на каменный пол вместе с газетой в кулачке.

Чёрный силуэт. Чёрный рукав. Белая волшебная палочка. Лорд был рассержен, ужасно рассержен. Визги Фери были созвучны шипению горящей сковородки. Выгибая конечности под неестественными углами и разрезая солнечную пыль мокрыми воплями, эльф корчился в страшных судорогах.

Лорд подступал всё ближе. Я видела вздувшуюся вену на его лбу. Внезапно пытка прекратилась.