Нирвана — последний кошмар

Как прожить более насыщенно такой короткий отрезок времени? Запад придумал только один ответ на этот вопрос: увеличить скорость, увеличивать ее бесконечно. Если обычно поездка занимала день, сделайте все возможное, чтобы совершить ее за пять минут и сэкономить время. Такое страстное стремление к ускорению — не что иное, как проявление нетерпения. Да, вы можете сэкономить время, но вы не представляете, как им распорядиться. Тогда вы используете его, чтобы сэкономить еще больше времени, и этому процессу нет конца и края.

Нетерпение превращает жизнь в лихорадку. Вам следует расслабиться. Когда вы расслаблены, время исчезает, и вам становится доступна природа вечности.

«Что? — вскричал самурай. — Терпеть? Мне?! Послушай: если ты не выпрыгнешь сам, клянусь, я тебя утоплю!»

Политик просто не может быть терпеливым. Только представьте, что Ленин или Гитлер медитируют… Это было бы для них пустой тратой времени!

Когда ко мне приезжают люди с Запада и начинают медитировать — это настоящее чудо. Это противоречит всей обусловленности, через которую вы прошли. И потом, когда вы возвращаетесь домой, никто не может понять, что же с вами случилось — время нужно использовать, но вы просто тратите его впустую. Времени и так мало. Жизнь коротка, а неисполненных желаний так много… Зачем тратить время на пустопорожнее сидение с закрытыми глазами, да еще думать о пупке при этом? Сделайте что-нибудь, пока жизнь не закончилась. Когда вы живете на поверхности, вы остаетесь нетерпеливыми. Но если вы зайдете в глубину потока, вы осознаете, что эта жизнь — не единственная, и периферия — не все целое. Волны принадлежат океану, но океан не есть просто волны — за волнами времени скрывается океан вечности.

Религиозный человек может позволить себе терпение, он может быть бесконечно терпеливым, потому что знает: ничто не начинается, ничто не заканчивается.

Спокойствие мастера привело самурая в такое бешенство, что он ударил Мусо железным веером, в кровь разбив ему голову.

Так обычно и происходит. Если бы мастер разозлился, самурай понял бы его язык, потому что сам говорит на нем. Но мастер остался спокоен — абсолютно спокоен, и его невозмутимость привела самурая в ярость.

Если в ответ на оскорбление вы остаетесь спокойными, молчите, как будто ничего не случилось, это только еще больше распаляет злобу другого человека. Он бы понял ваш гнев, но ему никогда не понять вашего молчания. Фактически, ваше молчание оскорбляет его еще больше. В молчании вы становитесь башней недосягаемых высот. Ваше молчание делает оскорбившего вас человека червем, мелочью. Это не так просто стерпеть.

Иисус сказал: «Если вас ударили по правой щеке, подставьте левую». Ницше сказал по этому поводу: «Никогда не делайте этого — это ранит ударившего еще больше. Лучше ударьте его посильнее в ответ. Он оценит это значительно больше. По крайней мере, так вы принимаете его равным себе».

И Ницше тоже прав. Он видит очень глубоко. Религиозный человек… само его присутствие раздражает политика. А когда его оскорбляют, но он остается невозмутимым, словно ничего и не было, то это просто сводит другого человека с ума.

Так был распят Иисус. Священники, политики, все одержимые властью люди были не в силах стерпеть присутствие этого простого и скромного человека. Он не причинял им никакого зла. Фактически, он учил людей безобидным вещам. Он учил их быть невинными, словно дети. Он говорил: «Блаженны кроткие». Но это привело их в ярость. Они были вынуждены убить его, потому что само его присутствие унижало их. Такая высокая башня, такая вершина, высшая точка любви, сострадания, скромности — они были не в силах стерпеть этого человека.

Ученик Мусо больше не мог этого выносить и, будучи человеком сильным и благородным, пожелал вызвать самурая на поединок.

«Я не могу допустить, чтобы после этого он оставался в живых», — сказал он.

Ученик есть ученик. Он еще не понял. Он до сих пор находится во власти эго. Может, он стал религиозным, но эго продолжает руководить им.

Если кто-то оскорбит меня, это заденет вас. Ваше эго привязано ко мне. Вы разозлитесь, если кто-то скажет: «Этот человек — ничто». Не то чтобы «этот человек» вас сильно заботил, но просто, если вы следуете за тем, кого считают ничем, вы сами становитесь даже еще большим ничто. Ваше эго задето. Если вы за мной следуете, я должен быть самым великим мастером на Земле. Ведь вы за мной следуете — а разве вы можете следовать за кем-то, кто не настолько велик?

Помните, все это игры разума. Вы попытаетесь доказать, что ваш мастер — величайший из всех мастеров. Но речь, в действительности, идет не о мастере. Как вы можете быть последователем посредственного мастера? Это невозможно. Вы — и заурядный мастер? Курам на смех.

«Я не могу допустить, чтобы после этого он оставался в живых», — сказал он.

«Стоит ли волноваться из-за такого пустяка? — с улыбкой сказал Мусо. — Только в такие моменты и может проявить себя бонза. Помни: терпение — больше, чем просто слово».