Нирвана с привкусом яда. Игры с темным прошлым

Я все собираюсь рассказать, как познакомилась с Робертом. И что этому предшествовало… Я, шатаясь по городу и разглядывая витрины магазинов, вдруг увидела, как одна женщина расклеивает на столбах и стенах некрологи. Боже, как же они действовали мне на нервы! Так вот, она остановилась всего в двух шагах от меня, я в это время покупала у уличной торговки лимоны, и принялась клеить черно-белый листочек… И тут лимоны выпали у меня из рук и покатились… Мне показалось, что я вижу перед собой фотографию своей сестры, Оли. Девушка была похожа на нее как две капли воды… Продавщица подняла рассыпавшиеся лимоны и просто вложила пакетик мне в руки, а я не могла оторвать взгляда от некролога. Понятное дело, что имя умершей два дня тому назад девушки было болгарское — Мина Туманова. Я спросила женщину, от чего умерла Мина, но она, возможно, восприняла мой вопрос как нечто бестактное и бросилась от меня прочь… Я решила позвонить Ольге, отошла в сторону, поднялась по лестнице, села на усыпанную пунцовыми виноградными листьями скамейку и как-то особенно нервно, торопливо принялась набирать знакомый номер. Но Оля, то есть абонент, находился вне зоны действия сети. Мне стало как-то нехорошо, я медленно повернула голову и увидела прямо перед собой стену дома, а на ней еще два точно таких же некролога… Да так можно с ума сойти! Эта Мина Туманова смотрела на меня так жалобно, словно хотела что-то сказать, о чем-то попросить. Правду говорят психологи — осень дурно действует на нервных и впечатлительных, к коим я себя и причисляла, людей. Я встала и спустилась на ту улицу, где видела эту женщину с пачкой некрологов в одной руке и банкой клея в другой. Ничего страшного не случится, подумала я, если я еще раз встречу ее и расспрошу об этой умершей девушке. Она должна понять, что я расспрашиваю ее не случайно, я скажу ей, что эта Мина похожа на мою родную сестру Ольгу как две капли воды… И я быстрым шагом направилась в ту же сторону, что и она. И мне повезло — я увидела ее за поворотом, ведущим к старому городу. Она расклеивала свои скорбные листочки на очередном столбе. Я прибавила ходу, и тут она, словно почувствовав мое приближение, повернула голову, увидела меня и припустила что есть духу на противоположную сторону улицы, где скрылась в лабиринте торговых палаток… Я тоже перешла улицу, и началась самая настоящая погоня. Но женщина, полненькая, невысокая, с растрепанными черными стрижеными волосами, в черной кожаной куртке, замелькала совсем уж далеко от меня, потом она свернула к пристани, я за ней… С пристани она отправилась в старый город, женщина словно вела меня за собой все дальше и дальше известной мне «Книжарницы» (книжный магазин), туда, куда я не осмеливалась еще углубиться… Я не знаю, чего боялась, но старый город, напоминающий своими каменными и деревянными домами музей под открытым небом, внушал мне, помимо уважения, еще и безотчетный страх. Если Созопол представлял собой вытянутый и уходящий далеко в море узкий, как аппендикс, полуостров, то старый город находился как раз в самом конце этой кишки и располагался на скале. Я бежала по улице, стиснутой двухэтажными, увитыми узловатыми виноградными плетями домами, не встречая по дороге ни единого человека, и вот налетела на понуро бредущую овчарку и чуть не захлебнулась собственным криком… Понимая, что дальше может быть еще хуже и страшнее, я, преодолевая страх, повернула обратно, но шла уже медленно, зная, что за мной бредет собака… У «Книжарницы» я остановилась, чтобы перевести дух. Сделала вид, что разглядываю единственную открытую в это несезонное время сувенирную лавку с выставленным прямо на улице товаром: красные клетчатые, ручной работы скатерти и салфетки, керамические кастрюли и тарелки зеленовато-коричнево-оранжевых оттенков, деревянные, расписанные видами Созопола шкатулки, толстые, из овечьего меха, домашние тапочки, вязаные, грубой шерсти, жилеты и свитера… Здесь же — корзинки со склянками, наполненными розовым маслом и розовым, упакованным в пергамент мылом.

Из кафе, расположенного по соседству, доносилась спокойная греческая музыка. Это было греческое кафе, в Созополе вообще много чего греческого, ведь и Созопол-то основали греки две с половиной тысячи лет назад… Я вошла и опустилась на первую же скамью. Ко мне подошла молоденькая официантка, от которой сильно пахло духами, и я заказала кофе. Вот тогда-то ко мне и подошел Роберт, он до моего появления сидел в глубине кафе. Пришел со своим кофе, сел напротив и улыбнулся мне.

— Привет, — сказал он, и я почувствовала облегчение. Теперь я хотя бы не одна, и я попрошу этого мужчину проводить меня до дому. Чего бы мне это ни стоило. — Извините…