Нищета мозга

Следует подчеркнуть, что дальновидность или предсказание отсроченного результата любых поступков является одним из самых ярких человеческих свойств мозга. Только в крупном человеческом мозге, способном моделировать будущее, возможно сегодняшнее изменение поведения, которое приведёт к ощутимому социальному и биологическому результату через несколько дней, месяцев или лет. Это достоинство коры возникло из особенностей поиска пищи в послерайский период и усилено лобными и нижнетеменными областями мозга (Савельев, 2010). Возможностью прогнозирования результата кора обязана гигантскому количеству нейронов, предназначенных для обработки сигналов от основных органов чувств, и системе их межкорковых связей. В сочетании с памятью и ассоциативными центрами кора может использовать возможность рассудочного прогноза для борьбы с сиюминутными инстинктивно-гормональными решениями.

Для большинства животных вся дальновидность сводится к инстинктивно-сезонным ритмам миграций, питания, ухаживания и размножения. Эти ритмы не имеют никакого отношения к осмысленному предсказанию событий, а являются результатом длительного естественного отбора. Для большинства животных завтрашнего дня или будущего года просто не существует. Они подчиняются видовому врождённому опыту и являются заложниками своей эффективной лимбической системы. Среди людей немало особей, которые удерживаются от реализации инстинктивно-гормональных алгоритмов поведения только под угрозой биологической изоляции. Если такая опасность снижается, то неизбежно начинаются естественно-биологический грабёж, мародёрство и репродуктивное насилие. Такая победа лимбической системы над корой большого мозга свойственна людям, живущим как в цивилизованных, так и в очень отсталых странах. Причины подобного поведения кроются не в экономических условиях существования, а в индивидуальных особенностях организации мозга.

Необходимо отметить, что баланс мотиваций лимбического и кортикального происхождения выраженно индивидуален. Лимбическая система обладает уникальным набором эффекторных структур, которые управляют висцеральными органами, контролируют двигательную активность при выражении эмоций и регулируют гормональное состояние организма. Чем ниже уровень развития неокортекса, тем выше зависимость поведения млекопитающего от лимбической системы. Эта закономерность сохранена и у человека. Вполне понятно, что размеры и масса головного мозга у людей различаются в несколько раз. Если учитывать половой диморфизм, то средняя минимальная масса мозга, не вызывающая выраженного асоциального поведения, составляет у женщин 800 г, а у мужчин — 960 г. Максимальная известная для мужчин масса мозга составляет 2480 г (Савельев, 2005).

Не стоит забывать, что корковые и подкорковые структуры индивидуально изменчивы, а с увеличением массы мозга их объём варьирует непропорционально. Следовательно, вполне закономерна ситуация, когда корковые структуры, занимающие большую часть объёма мозга, оказываются относительно небольшими, а лимбическая система — огромной. Самые приблизительные расчёты показывают, что отношение лимбической системы к коре может изменяться у отдельных людей в 10 - 15 раз. Это означает, что баланс между рассудочным и инстинктивно-гормональным поведением очень индивидуален. Человек с небольшой корой и огромной лимбической системой будет чаще вести себя как эгоистичный, асоциальнщи и сексуально озабоченный бабуин, уверенно считая это нормой поведения. Обладатель огромного неокортекса и, как следствие, относительно небольшой лимбической системы будет чрезмерно рассудочен и рационален, что также сочтёт общечеловеческим стандартом поведения. Вполне понятно, что ни при каких социальных условиях два столь разных представителя человечества договориться не смогут. Любой компромисс между ними будет только передышкой перед бесконечным биологическим конфликтом. Обоих сторонников крайних вариантов социального поведения винить совершенно не в чем. Они одинаково хороши и правы, так как их логика, пристрастия и личные интересы являются неосознаваемым следствием индивидуальной организации головного мозга.