Нищий 2. Дикие земли.

Только одна мысль на периферии сознания не давала мне покоя - куда я? Куда? Я человек! Человек! Потом выскочила ещё картинка - гном, отлетающий от страшного удара лапы кралота - Бабакан! Что Бабакан? Что такое Бабакан?! Бабакан - друг! Друг!

Я с трудом собирал мысли, ставшие мыслями дракона - я буквально растворился в нём, и сейчас пытался отделить своё сознание от инстинктов, ещё несколько минут вертелся в воздухе - меня раздирали страсти - моя человеческая часть сознания пыталась улететь на помощь Бабакану, а драконья составляющая, отправляла меня на охоту, так как я был голоден.

Наконец, с огромными усилиями я-человек взял верх над я-драконом, развернулся и помчался к лагерю, рассекая воздух, как истребитель мессершмитт. Сделав вираж над лагерем, приземлился почти на головы двум кралотам, так и лежащим на земле под деревом. Они отпрянули, как от огня, я сложил крылья и с трудом выговаривая слова драконьей пастью выкрикнул, вернее заревел:

- Я - вожак! ВЫ ПОДЧИНЯЕТЕСЬ!

Кралоты приникли к земле, положив передо мной головы и громко прорычали:

- Ты вожак! Ты вожак! Мы подчиняемся!

Закончив этот своеобразный обряд инициации, я начал обратное превращение.

Через секунд пять я уже был человеком и бросился бежать к лежащему у палаток гному. Его живот был разорван, а в широкой кровоточащей прорехе, виднелись кишки, свившиеся как огромные сизые черви. Я чуть не заплакал, глядя на него, и только сумел сказать:

- Бабакан, ну как же так?! Держись! Я тебя не отпущу!

- У него ещё рука сломана и позвоночник, скорее всего, он ног не чует - сказал подошедший сзади Каран. По его щекам стекали слёзы, он закрыл лицо руками, и зарыдал.

Гном был с сознании, он поднял на меня глаза, криво улыбнулся и с трудом сказал:

- Славно мы повеселились, правда?

Потом его глаза стали закатываться...он умирал.

- Нет! Не уйдёшь, болван! - заревел я и стал произносить заклятия лечения, вкладывая в них всю свою силу, всё своё желание чуда, которое было.

Схватив края его прорехи на животе, я стянул края раны, чтобы она срослась как можно быстрее. Мои руки окутались серебристым сиянием, какого я раньше не видАл, и рана, прямо на глазах стала затягиваться.

Гном задышал, его сердце снова начало биться. От раны на животе остался только шрам, потом и он исчез. Бабакан опять открыл глаза:

- Ты меня не отпустил, засранец! А я уже с дедушкой разговаривал! Я ему спасибо сказал за секиру - я ведь ей всё-таки рассадил этому козлу плечо. Извини, что я вмешался, Викор, ты бы и сам эту поганую зверюгу ухайдокал. Хммм..а как ты его ухайдокал? Ты живой, значит всё-таки его прибил? Каким образом? Превратил в мышь и наступил ногой? - гном ухмыльнулся, потом скривился - я ног не чую, Викор, похоже он мне позвоночник сломал. Сможешь меня поднять на ноги, вылчить? Если нет - лучше убей. Я не могу валяться как бревно и гадить под себя...

- Давай всё потом. Срастим мы тебе позвоночник, не бойся, только времени немного надо. Ребята, давайте палатку перенесём, чтобы накрыть его. Я сейчас лечить буду - вдруг дождь пойдёт, а его с места трогать нельзя.

Друзья забегали, сняли палатку гнома и раскрыли над ним, воткнув колышки.

Я пошёл за одежой, осмотрел себя - руки, ноги - всё цело. Видимо, при трансформации организм, под командой мозга, использует всю плоть для строительства нового тело, и безразлично - поранено оно или нет, в конечно варианте тело будет цело.

Забавно - подумалось мне - эдак мне можно любые раны лечить - лишь бы башку не оторвали, как я этому кралоту.

Найдя запасные штаны, я натянул их - так-то мне было наплевать, кто меня видит, кроме Аранны и моих друзей? - но хоть какие-то приличия всё-таки хотелось соблюсти...

- Приготовьте мне воды и питья - придётся долго работать, это не брюхо срастить, кости штука сложная. Сейчас я ему ещё руку вправлю...лежи, Бабакан, терпи! Сейчас больно будет!

Сломанная кость хрустнула, и встала на место. Я отпустил его руку, сел рядом с другом и сосредоточился.

Я помнил, как долго Амалон лечил мне ногу. Впрочем - там было сложнее - он же ещё ломал ногу, сращивал и вытягивал. А тут надо срастить перелом. Хуже, что порваны нервы, управляющие конечностями, всей нижней половиной тела. Их выращивать долго и трудно...

Лечение заняло у меня сутки. Я не прерывался, кроме как на еду и питьё, да на походы по нужде. Иногда засыпал - на полчаса - валясь от усталости, но снова и снова лечил, лечил и лечил.

Бабакан был крепким существом, потому я не боялся применять максимум лечения. Он похудел, как спичка, пропал его толстый живот, одежда обвисла, щёки повисли, как у старого льва. На следующий день, к вечеру, я прекратил лечение, решив, что даже его организм больше не выдержит, взял нож и кольнул его в ступню:

- Чувствуешь?

Бабакан вздрогнул и дёрнул ногой:

- Ещё бы не чувствовал! Воткнул мне кинжал в ступню и спрашивает мать его за ногу - чувствую ли я! Давай я тебе воткну, тебе понравится?

У дверей опять заплакала Аранна, только в этот раз от радости:

- Вернулся! Наш Бабакашка вернулся! Мне так не хотелось тебя хоронить!