— Да — да, — шептала, девушка глотая слёзы — будет у нас сыночек, и назовём его в честь тебя — Король!
— Ты уверенна в том, что говоришь? — у монарха перехватило дыхание.
— Конечно, мой суженный, — девушка зарылась лицом в густую королевскую бороду — будет у нас ребёночек! Уже второй!
— Какой? — опешил Король.
— Всё! Хватит! — раздался повелительный голос старухи — матери, она, резким движением, оторвала старшую дочь от августейшего и сунула ему в лицо остро заточенное лезвие топора — Решил поматросить и бросить! Привыкли вы, господа, честных девок порочить и не нести ответственности, но не в этот раз! Я тебя на пятаки пошинкую, королевская твоя морда! Если моей дочери не быть королевой, то и тебе королём не быть, да и не быть вовсе!
— Подожди! — девушка в отчаянии вцепилась в древко топора, что бы не дать матери воспользоваться орудием — Он невиноват! Ты на него погляди — сущий агнец! Сама невинность и наивность! Его любой мог с пути сбить, наветом ли, обаном ли, но он — не виновен!
— Что скажешь? — прохрипела старуха — мать в лицо Королю, прижимая лезвие топора максимально близко к августейшее шее.
Нужно было как — то спасать свою бесценную, для государства, жизнь, и монарх тут же воспользоваться, так удобно предоставленным для него, выходом.
— Я — невиноват! — от всей души побожился Король — Меня обманом вовлекли в столь пренеприятнейшее и неприличествуюшее действо. Я этого не хотел. Меня принудили. Честное слово.
— И кто же это тебя, ангелочка, так подставил? — недоверчиво вопрошала мать.
Король замялся, не зная, что ответить и, только, нервно жевал бороду.
— Это всё эти мерзкие зайцы! — выкрикнула девушка, как очевидную истину — Мне они сразу не понравились. Нужно было их в первую же ночь убить, как я и предлагала!
— Ну, ничего, — мать отвела острие топора от королевского горла и Его Величество облегчённо вздохнул — мы можем это и сейчас провернуть, — и она подала знак, стоявшей позади Короля девочке.
Та, закусив лезвие ножа зубами, быстро нагнулась и запустив обе ручонки под подол Его Величества, извлекла двух престарелых зверьков.
Зайцы пищали и пытались укусить девочку за руку, но она, ловко перехватила ихние уши в одну руку, а второй взяла изо рта нож, и поднесла его к заячьим шеям, намереваясь одним движением, вопреки поверью, убить сразу двух зайцев.
— А — а — а! — страшно кричала Зайчиха, выпучив косые глаза, а её брат сходил по — маленькому.
— Это они тебя подговорили? — подсказывала Королю старуха — мать.
Его Величество покосился на находившихся в подвешеннном (во всех смыслах) состоянии зайцев и, внезапно взыгравшая, в нём совесть вырвалась наружу, в виде краткого слова:
— Они! — вот какова она, королевская совесть!
— Заканчивай с ними, — тот час приказала мать девочке.
— Нет! — заверещала Зайчиха — Он лжёт! Лжец! Обманщик! Лгун!
— Хочешь сказать — это не вы его подговорили? — спросила мать, но по тону было слышно, что каким будет ответ Зайчихи её мало интересует.
— Я не про это! — Зайчиха задыхалась от страха и злобы — Он — не король! Он — неизложен!
— Врёшь, паршивка! — возмутился Его Величество — Я — Король Многоземельный! Был, есть и буду!
— Это вы в своей глуши так отстали от жизни, что ничего не знаете! — Зайчиха не обращала на Короля внимания — Уже с неделю, как его с престола сместили! Теперь он — никто! Обычный нищий бродяга!
— А как же вы на Porsche Cayenne к нам приехали? — шокированная открывшейся правдой, сухо спросила мать, хватаясь за последнюю надежду.
— Это не наше! — взвизгнула Зайчиха — Мы её за день до этого угнали!
— Замолкни, подлое животное! — девушка опять бросилась на плечо к Королю — Любимый мой, скажи, что это всё непрада! Что тебя умышленно хотят очернить!
— Так я это и говорю, — подтвердил монарх — я как был королём, так им и остаюсь. Какая разница низложен я или нет?
— Чего… — прошептала девушка медленно отстраняясь от государя.
— Если кучка каких — то мерзавцев, — продолжал рассуждать августейший — позволила себе наглость, объявить на весь мир о моём низложении, отобрать у меня мои дворцы, земли, рабов и прочие ценности, это ничего не значит! Королевское звание отобрать невозможно, кто единожды стал королём, прибудет им навеки!
— То есть, у тебя ничего нет, — девушка содрогнулась от страшного вывода — ты, всего лищь, нищий проходимец…
— Нет! — вздыбился монарх — Я — король!
— Но у тебя же совершенно нет денег! — девушка, в отчаянии, закрыла лицо руками и горько зарыдала.
— Да, но я, всё — равно, остаюсь королём, — доказывал Его Величество — какая, собственно, разница есть у меня деньги или нет? Так, только, отличают господина от презренного хлопа, но король, то бишь я, хоть с деньгами, хоть без, навсегда господин над всеми господами.
— Да ты и есть, самый обычный презренный холоп, — грустно сказала старуха мать и обняла безутешно рыдавшую старшую дочь.
— Нет! — воскликнул Король, и в голосе его послышались плаксивые нотки — Никогда не смейте меня так называть! Я — Король, я — властелин, я — божество!
Девушка посмотрела на Короля с омерзением.