Нищий Король

— Да вот, здесь, — король — тесть постучал пальцем по газете — напечатаны отзывы благодарных граждан к моему благотворительному фонду.

— І шо? — Дед расправлялся с рябчиком, активно работая челюстями.

— Я заплатил десятку бездельников, что бы они написали в газету письма с хвалебными отзывами, потратился на целый грошик и вот они, все здесь напечатанны, каждое слово, как сахар! Вроде бы всё удалось, но нет! Последний, одиннадцатый отзыв перечёркивает все мои труды!

— Шо ти таке кажеш? — Дед прикидывался, абсолютно, непричастным.

— А ты послушай, что в этом отзыве, — король — тесть прокашлялся, дал сигнал оркестру стихнуть, и громким голосом прочитал следующее:

   Ні, ви — не люди!
   Ви — скоти!
   Ви — виродкі убогі,
   За гріш,  шо кинули пани,
   Цілуєте їм ноги.

   І діточок не шкода вам,

   Мерзенні гнилі люди!
   Ви не гидуєте ні чим,
   Підстилки і паскуди!

   Від пана дріб'язковий рух,

   Ви славите,  як ману,
   Неначе,  то є Божий дар,
   Злодії препогані!

   Ви — наймерзенне на землі,

   Ви — іродові діти,
   За гріш кривавий,
   Все здали,
   Куди ж тут правду діти?

   А скільки ж пан той,

   Шкір зідрав,
   І не злічить вовіки,
   Та то байдуже холуям,
   Гидотам свинопиким… [2]

— Как тебе поэзия? — тихо поинтересовался у Деда король — тесть.

— Та я ж не розбираюся у віршах, — ответил Дед и на губах его заиграла злорадная ухмылка.

— Ты что думаешь я не знаю, кто подписывается псевдонимом «Невідомий автор»? — король — тесть не смог сдержаться и, скомкав газету, швырнул ею в Деда.

Дед, которому печатный лист плюхнулся в суп из гнёзд саланганы, нисколько не обиделся и, просто, отодвинул от себя серебрянную тарелку, которую тут же принял лакей, и вместо унесённого блюда подал старику жаркое из дичи.

— Будеш знати, як мені грошей не давати, — нравоучительно сказал Дед и запустил вилку в зажаренное мясо.

— Дед, я тебя в сотый раз прошу, прекрати писать на меня пасквили, — король — тесть заламывал пальцы, стараясь скрыть нервозность — На прошлой неделе в журнале «политическое обозрение» вышла твоя статья, где ты пишешь, что якобы я за трапезой лопаю икру белуги — альбиноса, да большой ложкой! Ты же выставляешь меня перед людьми лжецом! Как люди будут мне после этого верить? — он взял большую золотую ложку и зачерпнул ею из золотой вазочки белой икры с нежно — золотистым оттенком, зачерпнул щедро, с горкой, закатил языком в рот несколько икринок, а остаток стряхнул на пол.

— Це я виставляю? — удивился Дед.

— А кто? — король — тесть, в сердцах, бросил ложку, которой, уже, зачерпнул новую порцию икры — А кто? — визгливо переспросил он — Я повсюду расказываю, как я во всём себя ограничиваю, что живу в спартанских условиях, пью, только, воду, сплю на соломе, а ты после этого, позволяешь себе писать обо мне подобные вещи! Из — за тебя, в глазах населения, я выгляжу последним лжецом!

— Хоча, насправді, ти — перший, — отметил Дед.

— А чего ты добиваешься? — король — тесть в ярости кусал свои тонкие губы — Вернее, даже, не ты, но те кто с радостью и трепетом внемлют твоим опусам, выставляющим роскошную жизнь, как нечто предосудительное? Будто бы в том, что отец покупает сыну на шестнадцатилетие новенький бентли, есть что — то порочное! Чего вы все хотите? Отнять и поделить!?

— Ой не треба! Ой не треба! — насмешливо просил Дед — Ти думаєш, шо Дід — такий дурень, шо ти можеш через цю булгаківську фразочку загнати мене в кут? Ні, так ти будеш дурити холопів, але не мене. Відібрати і поділить! Ти кажеш про це, як про ганебну практику, але чому ж ти сам, та твоє оточення, щодня втілює її у життя? Га? Відібрати і поділити — було завжди, питяння, лише, в тому, у кого саме відбирають та на чию користь ділять. Зара ви відбираєте у холопів і ділите поміж собою, та дуже, боїтесь, шоб не стало навпаки, не бажаєте скуштувати власних ліків.

— Отбираю у хлопов? — король — тесть сжал салфетку побелевшими пальцами — Ну, во — первых: они и созданы для того, что бы господа у них отбирали, а во — вторых: да без меня, эти скоты, элементарно, сдохли бы с голоду. Я, между прочим — работодатель! Да посмотри, хотя бы, вокруг себя! — он показал на штат лакеев и оркестр — Я даю всем этим бездельникам работу, кусок хлеба! Или, вот, полоскали недавно моё доброе имя за то, что я оформил на себя государственные залежи нефти и газа. А про то, что на добыче этих самых залежей я создал рабочие места — об этом никто не сказал! И, теперь, с полторы сотни лентяев, которых я нанял, могут позволить себе хлеб и воду, да ведро угля на зиму!