Нисхождение

– Все равно проверять подтянется кто-нибудь. Наверняка контрольные выходы на связь предусмотрены, а уже времени до хуя прошло, – усомнился Боцман.

– Так то проверять, а то конкретно пизды давать. Сидите уже, не навоевались что ли? И хорош пиздоболить, вдруг у них сканер есть, – отрезал Доплер.

Авиетка завершила облет по кругу и улетела обратно. Народ повылазил на улицу, так как сидеть в здании рядом с все более жестко пахнущими телами погибших не было никакого удовольствия. Сплин накинул на одно плечо заметно полегчавший без компонентов «Термита» ранец и по примеру многих двинулся дожидаться вертушки в ангар, где стояла техника – там было относительно прохладно. Был хороший шанс немного поспать, но как только он принимал горизонтальное положение и закрывал глаза, мир вокруг начинал вращаться ускоряющимися темпами, словно внутри воронки, нагоняя тошноту. Поэтому Сплин просто привалил ранец к гофрированной стене ангара в тенечке и полулежа кемарил, рассеянно наблюдая за происходящим вокруг из-под прикрытых век. В ушах все еще слегка звенело, Бишоп сказал, к вечеру пройдет. Или к утру... Не сказал только, к какому...

Доплер подозвал Штыря и спросил его:

– Ну что там с техникой, мастер?

– Одна маленькая гусеничная бронемашина, одна восьмиколесная побольше, такая же, какую Бедуин, царство ему небесное, спалил при штурме, и два колесных вездехода. Еще пара машин проебались, когда «Штиль» сработал. Мы оттуда сняли кое-что на запчасти, горючее слили и боекомплекты раздербанили.

– Хорошо. Слушай, вели-ка своим туземцам, пусть оттащат от ангара своих убитых в ряд к остальным, а то они уже пропастиной смердеть начинают, а нам тут еще несколько часов загорать. Да и пусть местные лучше при деле будут.

– Шелли, ты случайно не в курсе, чья это могла быть авиетка, и чего они тут искали? – поинтересовался Доплер у проходящей поблизости девушки.

– Ну, а ты-то сам как думаешь? – ехидно ответила та. – Откуда я могу знать! Возможно, это тот тип, с которым у Лутара должна быть встреча.

– У тебя явно испортилось настроение. Точно говорят, что деньги портят людей, – вздохнул Доплер.

– Людей портят не сами деньги, а ... – хотела отпарировать Шелли, но вдруг замолчала, уперев взгляд в одного из мужиков в спецовке техника, которых Штырь мобилизовал на непопулярные работы. Мужик был среднего роста и комплекции, небрит и с пластырем на скуле. Он засуетился, попытался скрыться за чужими спинами.

– Ты... – гневно выдохнула она. – Ах ты, гнида... – Шелли вскинула винтовку и точно убила бы этого типа, но Доплер успел выкрутить у нее оружие и сгреб в охапку, не давая пошевилиться. Шелли молча и яростно рванулась, но Сержант был сильнее.

– Ты чего, сестренка? Он тебе что, алименты должен? – удивленно поинтересовался Штырь, опуская свое оружие.

– Отпусти. Отпусти, я говорю! – потребовала она от Доплера, – Вы же сегодня порешили кучу народу, так одним будет больше, чего тебе до этого?

– Это было в бою. Кто он? Отвечай, а то кислород перекрою, – задал вопрос Доплер.

Шелли помолчала, затем уже более спокойно ответила:

– Это Пако, подручный Лутара. Они вместе начинали. Пять лет назад, когда в Либертии начался беспредел, Пако с головорезами пришел в наш дом среди ночи и объявил, что раз мой отец был шишкой при «антинародном правительстве», то его собственность подлежит конфискации. Отца увезли в застенок, а меня с матерью они... – она сглотнула, – ...отправили в фильтрационный лагерь... Остальное еще менее забавно и вас не касается.

– Ну что, мой ряженый друг, разговор у меня к тебе есть, – нехорошим голосом вкрадчиво произнес Доплер, отпуская Шелли. – Боцман, идем с нами – будешь ассистировать, – позвал он, увлекая Пако в комнату, где раньше допрашивал пленных солдат гарнизона. – А ты, сестренка, не ходи – у тебя предвзятое отношение к задержанному.

В результате допроса выяснилось, что Пако, когда понял, что бой кончится не в их пользу, хотел смыться на вертолете, но пилоту эта мысль пришла еще раньше и, как показала жизнь, зря – бойцы Слэша расстреляли вертолет на площадке, когда тот начал взлетать. Тогда Пако добыл невзрачную робу и под чужой личиной благополучно сдался в плен на третьем этаже, вместе с немногими уцелевшими охранниками. Свои его по нескольким естественным причинам не выдали. Под пластырем на скуле у этого проходимца ничего не было, налепил для маскировки. Шелли он узнал не сразу, а когда узнал, притерся ухаживать за ранеными, поэтому на допрос его не дергали.