Нисхождение

Не требовалось медицинского образования, чтобы предположить, что кое-кому из них светит ампутация. Впрочем, потратив вознаграждение на услуги морфогенетика, быть может, и удастся восстановить расщепленные кости или даже целые потерянные конечности, раскуроченные суставы, рваные связки и тому подобные последствия воздействия пуль, осколков и взрывов. Из тяжелых в основном были пострадавшие ближе к концу боя, те же, кому не повезло раньше, большей частью погибли там, где их ранило, не дождавшись помощи, от травматического шока или кровопотери. Считается, что проекция жизненно важных органов составляет около 15 процентов от поверхности тела. Так-то оно, может и так, да, однако, не совсем. Например, если полноценная автоматная пуля со скоростью более двух звуковых попадет в кость, то, вполне возможно, будет нехороший дробленый перелом с некрозом окружающих тканей вследствие контузионной травмы. Типа как держаться за железный прут, когда по нему рядом кувалдой охреначат, только гораздо сильнее. Со всеми вытекающими из такого ранения ощущениями и перспективами. Некоторым бронежилеты сослужили плохую службу – пуля из серьезного оружия под прямым углом пробивала пластины и рикошетила по телу между стенками. Там были амортизирующие мембраны для предотвращения такого эффекта, но это не всегда срабатывало. Хотя грешить на выбранную модель бронежилета было бы, пожалуй, необоснованно – тяжелая броня более высокого класса защиты тоже ведь, с учетом запреградного действия, не все пули держит, да к тому же делает бойца слишком уж неповоротливым для переходов и беготни. Сплину подавали раненых, он их принимал и вместе с Бишопом размещал в салоне. Бишоп нашел немного медикаментов в поместье в дополнение к собственным запасам и теперь пускал их в дело, приспособив грузовые леера вдоль потолка фюзеляжа под держатели для капельниц с плазмой.

У Сплина, чего греха таить, мелькала мысль втереться в первую партию на эвакуацию – формально он был ранен, но, насмотревшись на людей, чья мера страданий была на порядок выше его собственной, так ничего и не сказал Бишопу. Наконец, загрузились – Сплин и Бишоп вылезли. Бишоп глянул на Сплина и едва заметно подмигнул – понял все, шельма. Не взял бы и правильно сделал, хотя место еще было. Возьмешь одного – остальные своими царапинами трясти начнут. Остающаяся часть отряда должна иметь минимально достаточную численность, чтобы что-то представлять собой как боевая единица.

– Давай-ка, однако, с ними, док, – велел Бишопу Доплер. – Часа два минимум лететь с такой загрузкой, да еще там хрен знает, как примут, проследишь, чтоб в отстой наших не задвинули.

Бишоп кивнул и залез обратно, подхватив свои ранец и личное оружие – облегченный укороченный вариант автомата.

– Ты не забыл, кого там спросить и что сказать? – спросил Доплер Слэша, сидящего в кабине. – Опознавательные коды для ПВО?

– Да все я помню, босс, я ж с бригадными самогон пил, когда снаряжение получал, тебя еще здесь не было, – усмехнулся Слэш.

– Ну, с Богом, ждем тебя обратно, как родного. Трогай, – он дважды хлопнул ладонью по обшивке кабины, словно потрепал боевого коня по шее, и отошел.

Слэш кивнул, и, щелкая в кабине тумблерами, запустил двигатели, которые подняли оглушительный рев и наполнили воздух выхлопами горючего. Бишоп махнул им из открытой бортовой двери. Вертолет оторвался от земли, набрал высоту и, задрав хвост, словно собака, бегущая по следу, двинулся к границе. «Он улетел… Но он обещал вернуться…» – вспомнил Сплин фразу из детской сказки, направляясь от посадочной площадки к навесу у бассейна собирать свое снаряжение. Раненые отдали какую-то часть, еще плюс то, что у мертвых насобирали, да кое-какие трофеи – снова был полный носимый комплект.

Часовые на крыше лениво наблюдали за периметром, местных особо никто не охранял, деваться из-за стены и мин вокруг им все равно было некуда, а выезд из поместья был один. Недавно минул полдень. Солнце жарило во всю. Народ размяк и в основном спал, бездельничал или приводил свое снаряжение в порядок. Сплин извлек из полости приклада принадлежности для ухода за оружием, перебрал и почистил свой автомат – на всякий случай. Вдруг в наушниках раздался голос Риверы с крыши:

– К нам что-то летит, но не Слэш, а с другой стороны.

– Немедленно всем с глаз долой, чтоб никто не отсвечивал! Местных, что снаружи, тоже загоните и следите за ними, – скомандовал Доплер.

К моменту, когда летательный аппарат приблизился достаточно близко, чтобы оттуда можно было разглядеть обстановку, все, так или иначе, скрылись из виду. Это была небольшая изящная авиетка на реактивной тяге с переменным вектором. Авиетка перешла на вертикальную тягу, медленно облетая вокруг.

– Ебнуть по ним, что ли? Заложат ведь… – предложил по рации Штырь, который укрылся в бронемашине.

– Пока из ангара выкатишь – могут успеть съебаться. Промажешь – тогда точно засветимся. Попадешь – неизвестно, кто они и что вызовет их исчезновение, – угомонил его Доплер. – А так, может, решат, что все закончилось и нету уже никого.