Нить Ариадны[СИ, книга не издавалась]

Сорок дней прошли, как в тумане. Ариадна машинально ходила на работу — выдавать детям книги, а потом возвращалась в пустую тихую квартиру. Она не знала, откуда у неё взялись деньги на погребение; помнила только, что держала какие-то деньги в руках, причём немалые. Похороны были не самыми дешёвыми, на такие её сбережений не хватило бы. Думать о том, что их оплатили Влад с Даниилом, не хотелось. Но — приходилось, потому что, как только к Ариадне вернулась способность нормально думать, она сразу сопоставила факты. Её с отцом сбережения оказались вообще нетронутыми. Холодильник лопался от еды, за коммунальные услуги, интернет и телефон было уплачено, на счету за мобильную связь лежала хорошая сумма: разговаривай — не хочу. Мусор был выброшен, протекающий кухонный кран отремонтирован…

Кухонный кран. Отец собирался его починить, даже новые резиновые прокладки купил. За день до приступа.

Она стояла на коленях у кухонной мойки и тихонько выла, покачиваясь из стороны в сторону. Плотину прорвало, хляби разверзлись — слёзы лились потоками. Откуда-то из комнаты прибежал Даниил, склонился, обнял за плечи.

— Аришка, ты что? Что такое?

Оказывается, он был здесь. А она даже не заметила.

— Русалочка, всё хорошо, я с тобой.

Сердце вздрогнуло, как плетью огретое, с пульсирующими и тупо ноющими под ожоговым струпом словами «просто друг». Вздрогнуло от «Русалочки», вскрикнуло и забилось: не раздавило его каменной плитой, живо оно было, проклятущее!.. И болело.

— Не называй меня так, — глухо простонала Ариадна.

— Почему? — Даниил присел перед ней на корточки.

— Потому что только Влад… меня… так…

Даниил усмехнулся.

— Ну и что? Что ж делать, если ты в самом деле на неё похожа? Нет уж, буду называть тебя, как мне нравится, и ты мне не запретишь.

Она была жива. Жива. Если чувствует боль — значит, жива.

К лету Ариадна понемногу оттаяла. К душе вернулась чувствительность, к сердцу — боль. Теперь она знала точно: у Влада была девушка, а ей он мог предложить только дружбу. Ариадна решила смириться и принять такие условия, потому что совсем без Влада она не могла. Как растение чахнет и погибает без солнечного света, так и Ариадна не могла существовать без тёплого сияния Влада. Он был человек-солнце, а она — маленькая выжженная планетка, которая вращалась вокруг него, не в силах сойти с орбиты.

Иногда сердце роптало, и в нём копилась обида: зачем Влад приручил её? Зачем ослепил своим светом, если не мог дать ей такую любовь, о какой она мечтала? Зачем пришёл и назвал её своей Русалочкой?

Но разве виновато солнце в том, что, когда его лучи согревают напитанную влагой землю, зерно прорастает и тянется к нему? А потом настаёт зима, и растение гибнет от холода. Никто не виноват. Просто так устроен мир. Солнце не может не светить всему живому, и живое не может не радоваться его свету.

Просто радоваться. И жить.

А потом Влад вдруг пригласил её на выходные за город, на природу. Но ехал он не один, а с друзьями. Девушка его с ними не ехала: срочная работа вынуждала её остаться в городе.

Ариадна поначалу отказалась, но Влад мягко настаивал.

— Мои друзья — это моя семья, — сказал он. — И семья хочет посмотреть на тебя.

Девушка снова почувствовала себя под «всевидящим оком», как тогда, в университетской аудитории, но на сей раз ей стало страшновато.

— Ты не должна нас бояться, — сказал Влад, накрывая её руку своей. — Тебя никто не обидит.

— Вас? Кого это — вас? — спросила Ариадна, поёжившись.

Тогда-то она и услышала впервые о воинах Света. Они были призваны хранить в мире равновесие сил и не допускать, чтобы он, ввергнувшись в хаос, покатился к гибели. Но человечество только и делало, что уничтожало себя, а мир был готов вот-вот сойти с рельсов. В тонкости Влад не стал вдаваться, сказал лишь, что он — воин-ученик, и курс его обучения подходил к концу, но до мастера ему было ещё далеко. Кроме него ехало ещё пятеро человек: его отец — зрелый воин, Даниил — ученик, как и он сам, ещё два воина и мастер — их с Даниилом наставник. Пригласить Ариадну Владу порекомендовал именно он.

Ариадна не могла поверить своим ушам. Всё это звучало, как абсурд, выдумка. Какие-то воины Света. Секта? «Фантазии» чрезмерно увлекающихся эзотерикой людей… Или правда? Обычный преподаватель философии — воин Света?

Впрочем, следовало признать, что обычными они не были — ни Влад, ни Даниил. Ариадна чувствовала это. А чувства никогда её не обманывали, так повелось. Она просто верила Владу: разве солнце умеет лгать? Но если он сам заблуждается? Впрочем, выдумки это или нет, поездка на природу ничего дурного в себе как будто не таила — так чувствовалось Ариадне. О воинах Света она решила не думать. Она просто ехала с друзьями Влада за город.

Двухэтажный дом, старые тополя, запах близкой реки, две машины у двери, солнечные зайчики на асфальте, натянутые между стволами верёвки с бельём — такой была их отправная точка. Солнце пробивалось сквозь листву и кололо глаза лучами-иголками.