Нить Ариадны

Поскольку она кругом в долгах, ей приходится крутиться. Вкалывать в трех местах и постоянно искать подработки. Выходных у нее практически не бывает. Я всегда представляла ее белкой в колесе. Я ее так и звала: Белка. Кстати, впервые услышав от меня «Белка», она подумала, что это из-за внешности: рыжих волос, огромных глаз, похожих на ягоды крыжовника, острой мордочки и невероятной худобы. У нее было длинное узкое тело, состоящее сплошь из острых углов. Когда Белка раздевалась на пляже до бикини, взгляд невольно притягивали ее выпирающие ребра. Но стоило только ее пожалеть, как ласковый зверек мгновенно превращался в хищного. Белка – прорва. Есть такой тип женщин. Куда они девают деньги, непонятно. Я никогда не видела у нее ни одной дорогой и, на мой взгляд, стоящей вещи. У нее всегда голодный взгляд, и в ресторане Белка готова съесть слона при условии, что за него платит не она. При этом Белка не поправляется ни на грамм. Это завод по сжиганию денег, работающий на полную мощность. Ее рот, накрашенный алой помадой, напоминает мне топку. Там сгорали деньги, и мои в том числе. Когда мы сидели в ресторане, я не могла оторвать взгляда от этого огромного огненного зева: она кидала туда еду и глотала, почти не жуя. Ее выпирающие ребра ходили при этом ходуном. Отчаянное зрелище!

Размышляя об этом весьма интересном явлении – женщина-прорва, я не раз задумывалась: почему? Потом поняла. У таких женщин нет дара терпения. Да-да, как хотите, но это дар. Награда ищет терпеливого. Того, кто умеет отказывать себе не только в том, что ему не по карману, но и в том, что по карману. Только тот, кто привык довольствоваться малым, может по достоинству оценить большое. Будь у Белки терпение, она не меняла бы с такой скоростью мужей, стремясь заполучить идеал, а воспитала бы, как я, лет за пятнадцать преданного мужчину, если не любящего, то понимающего. Я имею в виду Зайца Петя. Но ей бесполезно об этом говорить. Потому что она – прорва.

Когда-то мы с Белкой учились в одном институте, на одном факультете и даже в одной группе. Меня, каюсь, пристроила туда мама, Белка поступила сама. Подозреваю, что подругами мы стали именно из-за моей мамы. Из-за великой Марины Мининой. Сколько я знаю Белку, она всегда что-то писала. Темы ее статей были разнообразные, «что дадут». Она немножко переводила, пыталась писать пьесы и киносценарии, которые посылала почему-то моей маме. Единственное, она не пыталась писать романы. Говорила, что пока не готова. Я же думаю, роман отнял бы у нее слишком много времени, которое ей необходимо для того, чтобы крутиться. Белка в колесе и роман? Как-то не вяжется. У романа должен быть конец, хоть какой, не обязательно счастливый. А колесо – оно так и будет крутиться, пока зверек перебирает лапками.

– Что случилось, Белка?

– Да ничего не случилось.

О, какая пауза! Прямо-таки мхатовская! Представляю, какие у нее долги!

– Просто ты куда-то пропала, Аришка, и я решила позвонить.

– У меня было много дел. Оформляла мамино наследство. – Про то, как Паша облил меня водой, я благоразумно умолчала.

– И как? – жадно спросила Белка. – Оформила?

На этот раз паузы не было. Наследство Марины Мининой ее очень даже интересовало. Из-за него-то она и позвонила. Но я не умею врать.

– Все в порядке. Теперь все мое.

– Поздравляю.

– Не с чем. Мамы больше нет.

– Прими мои соболезнования, – поспешно сказала Белка.

Вам никогда не приходилось покупать друзей? Нет? Тогда я за вас рада. Передо мной сейчас встала дилемма: по карману ли мне Белка? И не тяготит ли меня одиночество? Я всерьез задумалась.

– Эй, Аришка! Почему ты молчишь?

– Сколько?

– Что сколько? – оторопела Белка.

– Сколько тебе надо?

– Ну, знаешь! – После этих слов положено швырять трубку. Белка не швырнула. Следовательно, я попала в точку.

– Давай как-нибудь поужинаем вместе, – предложила она, вместо того чтобы порвать со мной навсегда.

– Хорошо. Завтра тебя устроит?

– Конечно! Если бы ты знала, как я по тебе соскучилась!

– Как твои дела на личном фронте?

Я не случайно об этом спросила. В отличие от меня Белка очень неразборчива в связях. Поскольку в своих мечтах я родилась в девятнадцатом веке, меня иногда тянет на пафос. Неразборчива в связях. Как звучит, а? Не то что «прыгает в койку к любому, кто позовет». Хотя фактически так оно и есть.

С мужиками Белке никогда не везло. Это особенность развратных женщин: они вроде бы и востребованы, но количество любовников никогда не переходит в качество. Это все равно что миллион разменять по рублю. Женщина с миллионом, то есть с одной огромной любовью, любовью на всю жизнь – королева. А женщина с тем же миллионом, но по рублю, дешевка.