Нить неизбежности

— Мёртвые не потеют, — уклончиво ответил Онисим. Он уже собирался дать ей более полные объяснения, но вдруг болотная слизь вокруг забурлила, как будто кто-то сунул в неё гигантский кипятильник.

В клокочущее болото ударила алая молния, вторую брат Ипат перерубил мечом на подлёте, а третья заблудилась в густой хвое, которая теперь была повсюду. Онисим, не обращая внимания на протесты, схватил Лиду, бросил её на плечо и скрылся среди пахучих ветвей.

— Пусти! — Она извивалась как могла и лупила его кулаками в спину. — Пусти, кретин!

— Спокойно, девочка. — Онисим аккуратно опустил её на твёрдую, поросшую мхом землю. — Если кто-то из нас погибнет, то проснёмся мы где угодно, но только не здесь, и наверняка — порознь.

— Не хватало мне с тобой вместе просыпаться… — Она сидела на кочке, прижавшись спиной к сосновому стволу, и старалась не смотреть на него. — Ты, наверное, такая же сволочь, как Ромен.

— Наверное, — согласился с ней Онисим. Он хотел ещё что-то добавить, но тут сквозь хвойные заросли протиснулся Ипат.

Бывший монах держал в правой руке меч, заляпанный чёрной слизью, а левой вцепился в ухо визжащего Канцелярского Крыса.

— Пусти, пусти, пусти! — вопил Крыс, пытаясь достать копытами до земли, но славный рыцарь старательно держал его на весу. — Всё, что хотите! Любую справку выпишу, только ухи мои не трогайте.

— Справку, говоришь? — переспросил Ипат, даже не думая давать пленнику какие-либо послабления. — Дай-ка нам справку: где сейчас находится подразделение поручика Соболя, погибшее в Сиаре 19 августа 2983 года?

— Что? Где? — не понял Крыс. — Не знаю я, чтоб я сдох! Не знаю. Потеряли мы их. Бродят где попало. Но если угодно, могу выяснить. Рад услужить. Сейчас-сейчас… — Крыс отрастил на кошачьей лапке два мозолистых пальца, засунул их в рот и издал пронзительный зелёный свист.

Решив, что бес пытается подать сигнал своим, Ипат раскрутил его над головой и зашвырнул в ту сторону, откуда только что пришёл. В густой хвое образовался просвет, в котором мелькнуло знакомое болото, заваленное телами здоровенных порубленных в капусту жаб в пятнистой униформе, но как только Крыс шлёпнулся в вязкую жижу, ветви за ним сомкнулись, и больше ничто не нарушало тишины, кроме тягучего шума ветра, заблудившегося в сосновом бору.

— Такси вызывали? — Знакомая Онисиму ведьма на помеле свалилась откуда-то сверху и уже с хищным интересом разглядывала потенциальных клиентов. — Только я зараз всех не увезу. И чем платить будете?

— Нам не нужно ехать, нам нужна только информация, — сказал Ипат, вытирая клинок клочком мха.

— Я вам не справочное бюро, я делом занимаюсь! — парировала ведьма, и тут взгляд её нащупал Онисима. — Привет, бродяга! Слушай, это судьба. И место тут как раз подходящее. Пойдём вон в ту ложбинку — полчасика полюбезничаем, а потом я вас всех — куда угодно. — Она скинула с себя новенький хрустящий халат, обнажив поджарое мускулистое тело, и двинулась к Онисиму, широко распахнув объятия, но больше трёх шагов ей сделать не удалось — на пути оказалась Лида, обеими руками ухватившая за ствол свой автомат.

— Убирайся отсюда, дрянь! — Лида недолго думая со всего размаху заехала ведьме автоматом по лбу. — И чтоб духу твоего… — она не успела договорить, как ведьма, схватив метлу, подпрыгнула и исчезла в густом сплетении ветвей.

— Ну и фиг с вами! Ещё пожалеете, — донеслось сверху, и сразу же послышался быстро удаляющийся звук, похожий на вой реактивного движка.

Бывший десантник и бывший монах слегка опешили от такого неожиданного поворота событий — оба уставились на Лиду, которая продолжала грозить кулаком обращённому в бегство противнику. Впрочем, Онисим был не слишком удивлён её выходкой.

— Стоять! Руки за голову! — Холмик, поросший мхом, лопнул, словно созревший нарыв, и под ним обнаружилась небритая личность в каске, бронежилете и пятнистом армейском комбинезоне.

Ствол крупнокалиберного ПК-66 был направлен на Ипата — можно было успеть схватить Лиду за ремень и укрыться за толстым сосновым стволом.

— Я же говорил — не хрен его ждать! — Рядом с сержантом Тушканом возник рядовой Громыхало, миролюбиво закидывающий автомат за спину. — Говорил: сам придёт, как приспичит.

14 октября, 16 ч. 25 мин., о. Сето-Мегеро, восточное побережье.

Тропа раздваивалась, и на развилке валялись две пузатые пустые бутылки. Слева доносились приглушённые голоса и истошные петушиные крики. Но отпечатки стёртых подошв на мелкой каменной сыпи вели прямо, и Дина решила, что не стоит отвлекаться. Стало прохладнее, и в воздухе появился слабый запах гари.