Нить судьбы

— Дадут! — вдруг улыбнулся Медведев, и глаза его сверкнули точь–в–точь как у отца. — Вспомните, какой глубины погреб! Если мы там засядем никакие пушки нас не достанут, а разрушив дом им придется спускаться вниз по крутой лестнице и одолевать окованную дверь — вот тут то мы их и будем ждать.

— Молодец, Иван, — загорелись глаза у Яна. — Берите все оружие и все продовольствие что есть в доме и вниз! Прежде чем они нас достанут, мы перебьем их всех по одному!

Пламя надежды и борьбы мгновенно окрасило их бледные лица.

Они лихорадочно принялись за дело.

…. Когда пять минут прошло, и ворота не открылись, тысяцкий Иван Дубина громко высморкался, поднял руку, резко опустил ее и хрипло скомандовал пушкарям:

— Пали!

Глава пятая ЛУЧШИЙ ДЕНЬ КНЯЗЯ ФЕДОРА

Июль 1497 г.

До Вологды оставалось еще с версту, когда Картымазов, Бартенев, Зайцев и Леваш Копыто услышали далекий и грозный грохот пушек.

Они многозначительно переглянулись и помчались во весь опор.

Когда они въезжали в посад, и вдали уже виднелись вологодские ворота, пушки вдруг разом смолкли, и наступила знойная летняя тишина, наполненная лишь трелями жаворонков в высоком синем небе, где таким неуместным казалось облако черного порохового дыма, медленно всплывающее где–то там, вдали за городскими стенами.

Не сбавляя галопа, четверо всадников влетели в распахнутые городские ворота и, ориентируясь на дым, быстро растворяющийся в небе, пересекли улицы города.

На противоположном его конце, они оказались вдруг в тылах целой армии, и увидели впереди мрачную картину.

Посреди пустыря слегка дымились развалины некогда большого дома, разбитого буквально в щепки несколькими десятками метких пушечных залпов. От забора тоже не осталось и следа. Разрывных ядер в то время еще не было, но и обычных было достаточно для того, чтобы дом рухнул и превратился в груду обломков, а небольшая струйка дыма объяснялась тем, что вероятно какое–то особо раскаленное ядро вызвало пожар уже в этой груде дерева.

И снова самым зорким оказался Леваш Копыто.

— Нет, ты только посмотри, кто тут командует армией! — крикнул он Картымазову.

— Да, я узнал, — стиснув зубы, сказал Картымазов.

— Неужели они там, под обломками? — прошептал Зайцев и перекрестился.

— Спокойно, Макар, — сказал Филипп, — кажется, мы успели вовремя! Ты же сам говорил, что казна находится в глубоком подземелье, так что я думаю, наши дети пока еще живы и здоровы. Но вот я вижу, там готовят пару бочонков с порохом и если их подожгут, а потом запустят в подземелье — вот тут–то ребятам несдобровать!

— Ну, этого мы не допустим, — сказал Леваш Копыто.

И вдруг заорал таким зычным голосом, что все кони вокруг присели:

— Дорогу! Дорогу государевым слугам! Пропустите нас к Ивану Дубине!

Воины расступились, и четверка друзей проехала в узком коридоре.

— Иван! — позвал Леваш, и тысяцкий Дубина развернул коня.

— Пресвятая Богородица, кого я вижу?!

Дубина спешился и бросился навстречу четырем друзьям, которые тоже, легко спрыгнув с коней, ринулись к нему.

Последовали крепкие объятия и выкрики восторга.

— Как вы тут оказались? — радостно воскликнул Иван Дубина.

— А мы тут ловим восьмерку молодых шалопаев, но вижу, ты их уже нашел.

— Да, — самодовольно усмехнулся Дубина, — нам заранее было известно об их приезде и мы приготовили им отличную западню. Вероятно, у них хватило ума укрыться в подземелье. Вот я их сейчас оттуда и выкурю.

— Отличная мысль! Прекрасно задумано! Я слышал ты теперь тысяцкий?

— Да! — гордо произнес Дубина. — Уже три года как князь Федор Бельский, мой воевода, назначил меня и, надеюсь, не жалеет.

— Ах, так это он приказал тебе схватить этих мальчишек? — спросил Картымазов. — А как он узнал, что они сюда едут?

— Ну уж я не знаю как, да только узнал.

— Вот что, Иван, — здоровяк Леваш по–дружески обнял тощего, высокого Дубину, — я тебе кое–что скажу по секрету: — мы должны взять этих ребятишек живыми.

— Не думаю, что они сдадутся, — с сомнением покачал головой тысяцкий.

— Ну, коль не сдадутся, тогда и решим, что с ними делать, а пока давай сделаем так, — Леваш подмигнул друзьям, взял под руку Дубину, отвел его в сторону и зашептал на ухо: — Знаешь, Иван, это такое тонкое и хитрое дело…И тут, я думаю все может решить только князь Бельский. Я уверен, что после того, что мы ему скажем…. То, что у нас есть ему сказать, — Леваш многозначительно подмигнул, — Это дело секретное, очень секретное, но ты ж свой человек, и я тебе советую так. Поставь–ка ты вокруг этих развалин очень серьезную охрану, и пусть никто даже близко не подходит! Потому как, — скажу между нами, — ребятишки эти очень опасные, от них всего ожидать можно! Я вот тут вижу бочки с порохом, так ты бы их откатил подальше…. А то, не ровен час, кто–нибудь из этих развалин стрелой с угольком пальнет по ним, так от нас тут и от половины твоего войска ничего и не останется…. А где сейчас князь Федор?

— Недалеко отсюда, вон там, в лесочке, в полевом стане в своем шатре.