Нить судьбы (СИ)

- Уважаемый Совет, - начал он со всей вежливостью, на которую был способен, - Ввиду того, что принадлежность мне находящейся здесь смертной подверглась сомнению, я хочу задать всем несколько вопросов. Если Гюнтер Рейнхарт с самого начала знал, что Ветрова - ткущая, то почему он не заявил об этом раньше, а ждал, пока я не объявлю на него Охоту? Почему, зная, что инициал я поставил на нее еще в ноябре, он обратился к Конклаву только сейчас, в июне? И последнее - даже, если предположить, что Рейнхарт не знал таланте этой женщины ранее, как он собрался защищать ткущую? Он не высший, а возвращаясь к оглашенному им в самом начале заседания документу, таких менталов должны опекать только прожившие более пятиста лет от обращения. Рейнхарту, как мне известно, нет и ста пятидесяти. Он слишком слаб для защиты ткущей.

Взгляды всех переместились на покрасневшего немца. Он понял, что проигрывает этот спор.

- Она - мое обещанное имущество! - набычившись, проговорил он.

- Ты не высший, ты не справишься с ее опекой! - ответил ему также Марк, - Ты не сможешь попросить даже помощи у своей семьи, я слышал, Эстебан изгнал тебя.

- Она должна быть моей!

- И как ты собрался ее защищать? - вступил в разговор Виктор.

Гюнтер замолчал. Что ему ответить на этот вопрос?

- Но, в отличие от нашего незадачливого претендента, - Марк позволил себе легкую снисходительную усмешку, - Я нашел способ максимально защитить любимую женщину.

Он развернул Лину спиной к Совету, убрал ее волосы со спины и расстегнул молнию на блузке. Только теперь девушка поняла, зачем понтифик настоятельно рекомендовал ей надеть сегодня именно такую одежду: молния спускалась почти середины спины и кровавая вязь Печати была отчетливо всем видна.

…

Восемь часов вечера.

Мила только вышла из ванны, как услышала веселую трель телефона. Подбежала, схватила в надежде, что все-таки это Фил.

Нет, это был не ученик понтифика.

Звонила мать.

- Алло? - недовольно проговорила девушка в трубку.

- Людочка, дочка, здравствуй, - заворковала мама, - Как ты там поживаешь? У тебя все хорошо?

Опомнилась, раздраженно подумала Мила, раньше позвонить не могла! Столько времени уже прошло ,как она ушла из дома, а маме только сейчас вздумалось поинтересоваться ее жизнью.

- Да, мам, все хорошо. Чего ты хочешь? - сердито ответила она.

- Дочка, тут такое дело, - мать замялась немного, - Меня в больницу кладут на операцию, говорят, с язвой моей дела плохи.

Мила встревожилась.

- А какой диагноз ставят?

- Поговаривают, что прободение. Плохо мне очень, девочка, очень плохо, - мать даже всплакнула в трубку, - Ты не могла бы приехать домой и помочь мне собраться? У меня сил нет, больно очень.

- Да, мама, конечно! Скоро буду! - девушка в тревоге сразу же забыла свою злость на мать.

Мила начала судорожно собираться. Быстро высушить волосы, собрать в косу, надеть на себя первое попавшееся, побросать в сумку вещи, написать записку бабушке, которая вот-вот должна вернуться из поликлиники, чтобы не волновалась. На все про все у нее ушло пятнадцать минут. Девушка уже стояла у двери в поисках ключей, как вдруг раздался дверной звонок.

Мила припала к глазку и с облегчением выдохнула. На лестничной клетке стоял высокий мужчина с растрепанными черными волосами. Как же он вовремя!

Она распахнула дверь и упала в объятия Дитриха.

- Я так рада тебя видеть! - воскликнула она.

Тот хитро прищурился и улыбнулся.

- Неужели так соскучилась?

- Не только! - хотя, что и говорить, от правды не уйдешь, она действительно соскучилась по высшему, - Но мне нужна твоя машина. Ты сможешь отвезти меня?

- Куда захочешь, милая! Я в твоем полном распоряжении!

Мила вылетела из квартиры, закрыла дверь ключами, и, взяв Дитриха за руку, потащила его к лифту.

- У меня мать в больницу увозят, она просит, чтобы я была рядом. Пожалуйста, отвези меня к ней, я своим ходом буду часа два добираться!

До дома Милы они доехали очень быстро, высший, где мог, нарушал правила и ехал с превышенной скоростью. Беспокойство девушки за свою мать и его самого заставило нервничать. Приехав к дому, Мила попросила его припарковаться чуть дальше от подъезда, во первых, чтобы не помешать машине скорой помощи, когда та приедет, во-вторых, она не хотела, чтобы того случайно заметила мать и стала нервничать еще сильнее. Девушка быстро поблагодарила Дитриха поцелуем и побежала в дом.

Открыла своими ключами дверь, крикнула “Мама, я уже дома! Где ты?” и только потом увидела выходящих из большой комнаты мужчин. Двое в черных одеждах были ей незнакомы, а вот третий оказался тем женихом, за которого мать пыталась ее тогда просватать.

Мария нервно сжимала в руках телефон, с испугом и отчаянной надеждой смотрела на дочь.

- Мама? - с нарастающей паникой воскликнула Мила, - А что они тут все делают? А где врачи?

- Девочка моя, ты попала в очень плохую компанию. Эти молодые люди тебе помогут, - выговорила ее мать с испуганной улыбкой на лице, закрывая за мужчинами дверь в комнате и фактически оставляя Милу одну с ними.