Нить судьбы (СИ)

- Алиночка! - остановила ее самая заядлая сплетница, Маргарита Степановна. Старушенция была бойкая и на внешний вид, и на язык, при этом обругивая всех, хоть чем- то ей не угодивших: собак, громко лающих; детей, вышедших с мамами гулять; самих мам, не так воспитывающих своих чад. Под ее указания и порицания попадали практически все. Самое неприятное было в том, что жила она на одной лестничной клетке с Линой.

Девушка обернулась.

- А кто это у тебя был вчера? - Степановна спросила с прищуром глаз, - Мужчина какой-то незнакомый!

- О ком это ты, Степанна? - сразу зашушукались ее подружки.

- Да вчера я тут сижу с МарьМатвевной, - начала старушка рассказывать подружкам, - И Алиночка наша вместе с мужчиной каким-то выходит, с ними еще девчушка была маленькая. Они все в машину сели, дорогую, иномарку, и поехали куда-то.

И Маргарита Степановна глянула ехидно на девушку, мол, знаем-знаем, зачем это мужчины к молоденьким девушкам приходят.

Бабки сразу уставились на Алину в ожидании полного рассказа о том, кто это был, как зовут, на какой стадии отношения. А то непорядок получается! Мало ли кто это!

- Да это так… знакомый просто…, - замялась девушка.

- Ага, - поддакнула ей Степановна, - И ездит он на большой такой черной машине, иномарке, сразу видно дорогая! Я сыну рассказывала, он назвал ее как-то, “Бенти”, что ли?

- Это просто знакомый, ничего больше, - она решила стоять на своем, - А машина - “Бентли”, английская марка.

- Ага, ага, знакомый! А деньги-то такие откуда у знакомого на эту “Бентли”? Небось, наворовал?! Все они такие, сначала наворуют миллионы себе, а потом девок наших сманивают в свои бордели! По телевизору вот показывали, недавно совсем, плакалась одна такая тоже, мол, говорил про любовь, а сам продал за границу как проститутку!

- Ой, да что вы такое говорите! - возмутилась девушка, - Марк совсем не такой!

- Да знаем мы не таких, - отмахнулась от нее Маргарита Степановна, - Видели уже! Ворюга он и есть ворюга! И имя-то какое нерусское у него - Марк! Еврей что ли? Все они ворюги и предатели!

- Он иностранец, а Марк это вообще латинское имя! - Алина начала защищать понтифика.

Бабка справа от Маргариты Степановны даже сплюнула с досады.

- Тьфу, нашла с кем связаться, с иностранцем! Тебе что, парней русских мало, что на импортного позарилась! Ведь красивая девка-то! Вон хоть на Витьку моего посмотри, хороший же мужик, работящий…

- Умолкни, Федоровна, - в дискуссию о вреде иностранцев для русских девушек влез новый голос.

Лина обернулась. У входа стояла невысокая щуплая старушка в шерстяном кардигане и черных брюках, обе руки заняты сумками с продуктами. Вера Павловна, на пенсии, но все еще работающая учительница физики в ближайшей школе.

- Нечего своего Витьку каждой девке пихать, сама виновата, что такого дурака вырастила! - сердито продолжила Вера Павловна отчитывать сплетницу, - Я его еще учила и помню, что он уже тогда олухом был и неучем! А ты девочка, пойдем со мной, сумки старухе дотащить поможешь. Лифт-то вроде опять сломался!

Алина с готовностью переложила свои пакеты в одну руку, подхватила сумки учительницы и пошла вслед за ней в подъезд, стараясь не прислушиваться к шушукающим за спиной старухам. Те продолжали осуждать лининого знакомого.

В подъезде девушка поначалу ослепла, глаза не сразу привыкли к полутьме. Она покорно направилась к лестнице, но Вера Павловна уверенно подошла к лифту и нажала на кнопку.

- Работает лифт, работает, - та подозвала девушку к себе.

В кабине та нажала на верхний, шестнадцатый этаж, где жила учительница, и поставила аккуратно сумки на пол. Они, и правда, были очень тяжелыми.

- Ты их не слушай, - вдруг сказала Вера Павловна, - Не вор твой мужик.

- Да я знаю, что не вор, - спокойно проговорила девушка, - Просто неприятно, что они вот так вот за глаза каждого…

- А что им остается то? Вот ту же Федоровну возьми, кому угодно готова своего сынка-то сплавить. Он же, когда пьяный, совсем головы лишается, да еще к твоей соседке Дашке - пьянице шляется, - вздохнула учительница.

Девушка помолчала. Да, пьяный мужчина - это очень плохо. По себе знает.

- А мужика, что к тебе ходит, я знаю.

Лина вскинула голову.

- Что?

- Видела вчера, в лифте с ним столкнулась. Ох, и хорошего же ты себе мужика отхватила, девочка, ох и знатного же! Только держи его вот тут! - и показала Алине крепко сжатый кулак, - Чтобы он прочувствовал, что это такое - смертная женщина! Чтобы они все почувствовали!

Лина ошарашено смотрела на старую женщину.

В этот момент лифт остановился.

- Чего смотришь то, - усмехнулась Вера Павловна, - Знаю я его, видела раньше. Пойдем-ка, чаем угощу, поговорить надо.

Лина покорно подхватила и ее, и свои сумки и вышла вслед за Верой Павловной из лифта.

Квартирка у учительницы была небольшая, опрятная, и, как подобает представителю интеллигенции, сверху донизу была уставлена книгами. Вера Павловна пригласила Лину на кухню и продолжала разговор за приготовлением стола.

- Он же у тебя высший, да? Правда, в мою молодость он со смертными шашней не водил, только по своим бегал, по вампиркам.