Нить вечной судьбы

— Капитан, а что, если все это чепуха? Абсолютно все, что вы знаете, не имеет ничего общего с реальностью происходящего. Все не то, чем кажется. Вы когда-нибудь задумывались, что такое правда и что такое ложь? Где начинается одно и заканчивается другое? — давая пищу для размышлений, рассказывал Веран. — Правда кроется в том, что каждый находится на своем месте. Вы верите в судьбу, капитан?

Бэринон задумался.

— В чем смысл судьбы Еста́рцев? Возможно, лишь в том, чтобы родиться на Еста́ре, прожить свою жизнь и умереть, оставаясь навсегда частью этой планеты, погребенной в ее недрах. И хотя через века может произойти смена владельца этой земли, мы все равно останемся здесь, в ее объятиях, — рассказывал Веран. — Думаете, наши поступки оказывают воздействие только на нас и наше окружение, или они затрагивают весь Еста́р в целом? Может быть, даже другие миры? Все, что мы считаем знанием, не более чем обман. Наш мир — иллюзия. Не бойтесь задавать вопросы. Вопросы обладают удивительной силой — они заставляют думать.

— Ты адепт? — с легким испугом поинтересовался Бэринон.

— К счастью, нет, — моментально ответил разведчик.

— Тогда кто ты? — Бэринон с большим интересом расспрашивал разведчика.

— Всего лишь пешка, — с загадкой ответил Веран.

— Капитан Бэринон, прошу прощения за мое отсутствие, — сказал вернувшийся подполковник.

— Я верю в вас, капитан, — дополнил Веран и отошел в сторону.

Обсуждения, споры и попытки уговорить продолжались в течение получаса. В конечном итоге Бэринон сумел убедить подполковника, взяв на себя всю ответственность за возможные последствия. После этого капитан вызвал Верана.

— Разведчик, у тебя есть какой-то план? Поделитесь им с подполковником, — сказал капитан, глядя на Верана совершенно иначе, чем до их разговора.

— Разумеется, — ответил Веран и начал разъяснять, в чем будут заключаться особенности предстоящих двух ночей. — Нам нельзя ничего менять, иначе привлечем внимание. Ни количество света, ни караульных, под которых будут замаскированы мои люди. Под каждым мерлоном на стенах будут скрыты дополнительные силы разведчиков. Первыми в бой пруанцы наверняка бросят наемников, под каким-нибудь глупым предлогом, но сами сэкономят на них много монет. Кроме того, в Пруане базируется известная группировка наемников, знаменитая своими стремительными ночными осадами. Они опустошили множество городов и крепостей благодаря своей хитрости, ловкости и проворству.

— Ну, тогда начинаем? — спросил подполковник и получил утвердительный кивок как от Бэринона, так и от Верана.

После ожидания полной темноты, сотни разведчиков заняли свои позиции, их силуэты стали частью черной поверхности стены. В молчании они ждали начала противостояния. Они притворялись стражами и двигались вдоль стены, освещая ее фонарями. Верхняя часть стены приобретала облик звездного ночного неба, однако из-за высоты ни один лучик света, отбрасываемый от пекла кованых настенных факелов и пламени жаровен, не достигал основания стены

Поздняя ночь продолжала свое тихое течение, но противники не давали никаких признаков приближения. Командир и его разведчики начали сомневаться, что атака произойдет именно этой ночью, и собирались свернуть операцию, готовясь к следующей. Внезапно Веран услышал приближающийся деревянный стук о камень, доносящийся из-за стены. За ним последовали еще несколько таких звуков, и вслед за ними канаты зацепились за каждый мерлон стены.

Один из разведчиков взял палку с намасленной тряпкой на конце, засунул ее в жаровню, чтобы рассмотреть происходящее внизу. Когда он приблизился к краю стены, его шею пронзил быстрый, точный удар мечом. Сжавшиеся у стены разведчики немедленно приготовили свои клинки. Веран успокаивал их жестами и приказал ждать его команды.

Когда на стену забралось еще больше противников, Веран отдал команду, и разведчики бросились в бой. Сам же Веран решил расследовать, как противнику удалось взобраться на вершину стены. Он наблюдал, как один из штурмующих, с ловкими движениями и перестановкой ног, быстро переместил лестницу с крюком с одной бойницы на бойницу выше, затем прицепил крюк к следующей бойнице и стремительно продвигался вверх. Он повторял это действие снова и снова, пока наконец не достиг зубца стены, добросив туда канат.