– Я понимаю, о чем ты говоришь, просто я не думала, что ты воспринимаешь это так серьезно. То есть, я, конечно, догадывалась, но мне казалось, что… ладно, не важно, зачем сейчас об этом говорить. – Она отложила салфетку. – Я тебя понимаю. И, мне кажется, есть отличный выход из ситуации. Я уеду.
– И куда же ты уедешь? Квартиру тебе не найти, по крайней мере, в ближайшие два месяца точно. Где ты будешь жить? У Вивиана? У Адама? У Колетт?
– Нет. Я перееду сюда. В Треверберг.
Подошедший официант осведомился, не желаем ли мы что-то заказать, и Джессика отослала его жестом.
– Тебе так понравился город? – поинтересовалась я.
– Я жила здесь до того, как переехала в Штаты. – Джессика помолчала. – После фотосессии – тогда, когда я не смогла прийти в клуб – мы поехали погулять, нас пригласили на вечеринку. Я встретила там Кристофера. Мы разговорились, оказывается, он часто бывает в Мирквуде… – Она посмотрела на меня. – Это мой бывший любовник.
– Тот самый, от которого ты уехала в Штаты. Да, я помню.
– Он живет в Треверберге. Теперь у него свой бизнес, картинная галерея в старой части города. В общем… если не ходить вокруг да около, мы поговорили, и я решила – а почему бы мне не дать ему еще один шанс?
– Он изменился! – с жаром продолжала Джессика. – Он стал другим… совсем другим. Люди меняются. Редко… но такое бывает.
– Ты на самом деле в это веришь?
– Если честно, не очень… но что мешает мне дать ему еще одну возможность? Я ничего не теряю. У меня есть работа, и деньги у меня есть. Что ты об этом думаешь?
– Я думаю, что ты потерпишь неудачу. Но попытаться стоит в любом случае.
Джессика снова подняла на меня глаза. Сейчас она больше всего была похожа на испуганного ребенка, который рассказал кому-то из родителей о проделке, а теперь ждет наказания. Я протянула руку, прикоснулась к ее пальцам и осторожно сжала их.
– Ты молода, – сказала я. – Твой мир перевернется еще не раз. Делай то, что считаешь нужным – то, что подсказывает тебе сердце. Даже если ты ошибешься, ты будешь знать, что не шла против себя.
– Спасибо. Значит, ты не расстроилась? Я буду звонить… и писать. И еще я заведу кошку! Я давно об этом мечтала… а сегодня мы повеселимся вовсю
– Найдем место потише, – предложила Изольда. – Тут есть замечательный парк.
Если на входе в парк фонари ярко освещали дорожки, то в его глубине света не было совсем. Тишину нарушал разве что приглушенный смех горожан, но он доносился издалека и, казалось, принадлежал к другой реальности. В сердце парка было сумрачно и тихо. Скамеек тут, впрочем, тоже не было, и мы с Изольдой опустились на траву.
– Ну что, как тебе здесь?
Она лежала, подложив руки под голову, и смотрела на меня. Постепенно мои глаза привыкли к темноте, и я заметил, что она улыбается.
– Очень здорово. Жаль, что я так и не придумал костюм.
– Ты бы принял участие в конкурсе и получил бы приз. Ну, вот мы одни, в темном романтичном парке. Ты ведь хотел поговорить со мной наедине. Что ты хотел мне сказать?
Пару секунд я молчал – не столько потому, что не знал, как сформулировать свои мысли, сколько потому, что язык мой не хотел меня слушаться.
– Ты ведь хотел поговорить, да? – снова нарушила тишину Изольда. – Я тебя слушаю. Что-то насчет бумаг? Вас с Адамом не устроили какие-то детали? Их можно обсудить завтра с утра. Не люблю говорить о делах вечером. Особенно если это праздничный вечер.
– Нет, к делам это не имеет отношения. – Я порылся в кармане брюк, достал портсигар, но через долю секунды вернул его на место. – Просто… не знаю, с чего начать.