Нити судьбы (ЛП)

И именно это — две моих подруги, рассказывающие мне, как я буду хорош с ребенком, и смена работы ранее в тот же день, а также то, что сказала Морин Прескотт, — побудило меня ответить Яну:

— Ты действительно думаешь, что это мне подходит?

— Подходит? — Он слегка растерялся, это было видно по хмурому взгляду и мгновенному скрещиванию рук. Ян не осознавал этого, но всякий раз, когда кто-нибудь задавал ему вопрос, он мгновенно принимал боевую стойку, выпрямляясь, расставив ноги, расправив плечи и вздернув подбородок.

Я пожал плечами.

— Я не тот типаж, который вышибает дверь, верно? Я больше похож на парня из серии: «Можно мне войти, чтобы мы могли выпить кофе и поговорить?»

— Да, но какое это имеет значение? Куда я, туда и ты.

— О?

— Разве не так?

— Ну, нет, не обязательно.

Глаза Яна расширились.

— Нет, не в том смысле, — быстро заговорил я, понимая, что с таким количеством алкоголя в организме, возможно, сейчас было не лучшее время, чтобы начинать разговор об этом. — Я имею в виду, что мы всегда будем вместе, только, может быть, не на работе.

— Что вся эта херня значит? — взревел он. — Я ушел со службы ради тебя!

Это обвинение кольнуло меня, и я отступил на шаг, но больше всего меня вывел из себя тот факт, что я считал эту тему закрытой.

— Нет, ты перестал быть солдатом ради себя.

— Нет, — возразил Ян, и я услышал холод в его голосе. — Я уволился ради нашего партнерства дома и на работе, так что нет, ты не имеешь права говорить сейчас, что не хочешь быть рядом со мной.

— Ты ушел, чтобы быть дома, и ушел, потому что знал, что все равно можешь помогать людям в качестве маршала, но эти две вещи можно разделять.

— Каким образом? — раздраженно спросил он.

— Я ведь твой дом, верно?

— Я уже сказал тебе…

— И твоя работа может быть сделана со мной или без меня.

— Я не на это подписывался, — заявил он, свирепо глядя на меня, играя желваками. — А я говорил тебе, что рано или поздно именно так, блядь, и случится.

— О чем, черт возьми, ты говоришь?

— Ты устал от меня и пытаешься избавиться. Потому что скучаешь по своему одиночеству, и тебе хочется, чтобы я был где-нибудь подальше в пустыне.

Выдох был непроизвольным, как будто Ян ударил меня.

Он застыл в удивлении, только потом осознав, что сорвалось с его языка.

— Подожди, — начал Ян, шагнув вперед и потянувшись ко мне.

Я отклонился, оттолкнув его руки, и когда он снова придвинулся, отступил на несколько шагов, нуждаясь в пространстве.

— Можешь не сомневаться, — произнес я ледяным тоном. — Все, чего я хотел — тебя рядом со мной дома, каждую ночь. Но ты же хочешь участвовать в громких делах. Тебе нравится быть в первых рядах, с ГСО или среди спецназа. И тебе нравится руководить. Я понимаю. И не прошу изменить это в себе.

— Тогда что за хрень ты говоришь?

— Что у нас разные сильные стороны, и ты это знаешь, — ответил я, дрожа на холодном мартовском воздухе.

— Что ты сейчас творишь? — спросил Ян, расстроено выдохнув.

— Ты ведешь себя как осел, — сказал я ему. — Как ты смеешь говорить мне такую хрень? И если ты действительно считаешь, что перестал быть солдатом ради кого-то, а не ради себя самого…

— Миро…

— И если ты собираешься обвинять меня в том, что я не хочу делать то, что ты любишь, то тебе следует вернуться к этому занятию, и мы придумаем что-нибудь еще…

— Нет, — рявкнул он, бросаясь вперед, обхватив мое лицо ладонями и крепче прижимая к себе, когда я попытался высвободиться из хватки. — Мне очень жаль, понятно?

Только Ян мог извиняться таким тоном, будто делал одолжение, и одновременно намекая, каким мудаком я был. Он оставался нетерпеливым и ворчливым, и чтоб меня, но я находил его при этом чрезвычайно милым. Ян, как правило, не был в ладах со своими чувствами. Они расползались повсюду, и пытаться собрать их вместе, чтобы он смог говорить о них определенно, было все равно, что пасти кошек.

— Точно?

Я уступил ему, потому что то, как он касался моего лица, было очень приятно — его хватка казалась грубой и нежной одновременно. Я не сомневался, что Ян любит меня яростно и искренне, со слегка пугающей ноткой собственничества, которая ощущалась сексуальней некуда.

— Ты же знаешь, что это так, — проворчал он, отпуская меня и хмурясь. — Я хочу быть дома с тобой, а не где-то еще.

— Ладно, — сказал я, ухмыляясь. — В следующий раз думай, прежде чем начать говорить, тупица, потому что твой голос звучит немного приглушенно, когда ты говоришь из своей задницы.

— Я просто… если я не твой напарник, то кто будет присматривать за тобой? Видишь, что случилось сегодня только потому, что я был на другом конце города!

Ян снова начал нервничать, поэтому я протянул руку и накрыл его щеку, чувствуя грубую щетину под ладонью, видя смешливые морщинки вокруг глаз, и провел большим пальцем по его нижней губе.

— Детка, это работа. Даже когда ты рядом, я все равно могу пострадать, понимаешь?

Его ворчание, когда я опустил руку, было очаровательным, и желание поцеловать Яна посреди тротуара стало почти невыносимым.