Нити судьбы (ЛП)

Он был нежен, вытирая мои волосы, и поцеловал в щеку, когда закончил. И наконец, вытерев лицо, улыбнулся мне.

— Ты великолепен, — сказал я ему, глубоко вздыхая. Мой прекрасный мужчина с точеными чертами лица и рельефным телом был настоящим произведением искусства. — Черт возьми, я в лотерею выиграл, что ли?

— Чувак, если б я не знал тебя лучше, то подумал бы, что ты под кайфом, — посмеялся он, вытирая меня, но не медленно, как делал, когда хотел пошалить, а быстро, обдуманно, как будто хотел с этим побыстрее покончить. — Пойдем. Аруна внизу, она привезла Цыпу и принесла еду, так что теперь у тебя есть кое-что получше куриного супа.

— Я люблю куриный суп с лапшой, — сказал я, когда он протянул мне дезодорант.

— Да, но еда Аруны всегда лучше, верно?

Мне нечего было возразить.

— Просто пойдем, — позвал он, выведя меня из ванной в нашу спальню. Я поцеловал его в щеку, а потом он ушел.

Я слышал, как они разговаривают внизу, и через минуту Цыпа, поднявшись по лестнице, подошел к кровати, на которой я сидел в одних трусах.

Увидев его, я снова вспомнил о Хартли, и это было глупо, но, когда я обнял собаку и прижал ее к себе, у меня опять навернулись слезы.

Цыпа, который превосходил по весу некоторых моих знакомых, как, например, Аруну, всегда считал себя комнатной собачкой. Поэтому он ловко забрался ко мне на колени, и именно так Ян и нашел нас, сидящих вместе на кровати. Цыпа урчал от радости, а я рыдал, зарывшись в его шерсть.

— О, детка, тебе придется принять душ еще раз, а то будешь пахнуть мокрой псиной, — проворчал он. — Цыпа, слезай и иди к Ару. И не рычи на меня, кусок дерьма, он тебе не принадлежит! — Прозвучало немного обижено, и это наконец заставило меня улыбнуться.

— Ну наконец-то, — пробормотал Ян, прежде чем обхватить ладонями мое лицо. Он наклонился, поцеловав меня так, что подогнулись пальцы ног. Он терзал своими губами мои, раздвигая их. Я застонал, нуждаясь в большем, желая большего, жаждая его тепла, потому что внутри меня был сплошной холод.

Он прервал поцелуй, и я вдохнул, прижимаясь к нему, желая повторения. Мое тело, которое было более чем готово, дрожало от чего-то совершенно первобытного. Мне необходима была эта связь.

Поднявшись с кровати, он перегнулся через перила и крикнул вниз Аруне:

— Мне нужно, чтобы ты погуляла с собакой вместо меня три раза вокруг квартала, хорошо?

— Уже ухожу, — крикнула она в ответ.

Через несколько секунд он вернулся в кровать и навис надо мной. Я потянулся к нему и он, наклонившись, снова завладел моим ртом, нежно, но властно раскрывая меня, сплетая наши языки.

Я хотел снять с него одежду, но он убрал мои руки, перекатил меня на бок и удерживал, пока не опустился на кровать.

Я был глыбой льда, пока Ян не оказался у меня за спиной. Он обнимал меня, стирая с моего тела капли пота своей гладкой теплой кожей, пока я не почувствовал, как головка его члена скользнула по щели между ягодицами.

— Пожалуйста, — простонал я и услышал, как щелкнул колпачок смазки.

Ян уткнулся лицом в мои волосы и, поцеловав меня в затылок, обхватил мой член и начал поглаживать его от яиц к головке, пока я выгибался в его объятиях. Твердыми, мускулистыми бедрами он прижимался к моим ногам, а рельефным животом и широкой грудью — к спине. И пока он возился, нанося лубрикант на свой член, я мог слышать его и чувствовать мятный аромат смазки, которую он купил случайно, и которая теперь так ему нравилась.

Он вытер руку о футболку, которую носил под рубашкой, сбросил ее с кровати и, прижав член к моему входу, медленно вошел внутрь.

Я выкрикнул его имя.

— Я позабочусь о тебе, — прорычал он, прежде чем поцеловать в шею и щеку. — Поверни голову.

Я повернулся к нему, и он, приподнявшись, поцеловал меня и, в то же время, потянув меня назад, толкнулся глубже. Было приятно, когда его длинный, твердый и горячий член полностью погрузился в меня.

— Миро, — выдохнул он, прервав наш поцелуй. Он входил снова и снова, вращая бедрами в плавном, обжигающем ритме, которого я жаждал. — Ты жив, любовь моя. Я с тобой, и всегда буду… я всегда буду с тобой. Я прикрою тебя. Ты можешь на меня рассчитывать.

Я мог, и я знал это. Он был моим — моим мужем, моим партнером во всем, не только по работе, но и в жизни. Ян и был всей моей жизнью.

— Господи, Миро, как же с тобой хорошо!

Как и мне с ним.

Я хотел большего и желал большего. Поэтому попытался сократить расстояние между нами, чтобы он мог войти внутрь быстрее, сильнее и жарче. Растянуть и заполнить, вытеснить холод, оставив только свое тепло.

— Миро, милый, ты меня убиваешь. Я же, блядь, пытаюсь быть нежным.

— Мне не нужна нежность, — простонал я, и боль в моем голосе напрягла его и заставила измениться. — Мне нужен весь ты.

Не колеблясь, он перевернул меня на живот, а затем грубо подняв на колени, проник внутрь, положив руки мне на плечи, чтобы я не мог пошевелиться.

— Ян, — простонал я. Доминирование и его сила заставляли меня содрогаться всем телом, пока я держался, вцепившись в простыни.

— Ты не принадлежишь Крейгу Хартли, понял?

— Да.