Нити судеб человеческих. Часть 2. Красная ртуть

И в мае, в середине месяца, Айше приехала в Ташкент на главную базу Красногорской экспедиции, откуда через два дня на том же самом старом студебеккере та же самая компания выехала в горы, где прибывшие ранее сотрудники уже развернули фронт полевых работ.

Молодые люди за лето обдумали жизненные планы на ближайшие годы. По окончании экспедиционного сезона они поедут в Мелитополь, где Исмат устроится на работу, Айше же будет всю зиму готовиться к экстернату. Потом девушка поедет в Казань, где будет уже держать экзамены сначала за десятилетку, потом – вступительные в медицинский институт. Если удастся в институт поступить, - а Айше твердо надеялась одолеть этот порог, - то приедет в Казань и Исмат. Он поначалу найдет себе подходящую работу, а потом они с Айше будут думать о том, куда ему поступить на учебу в следующем году.

В замыслах молодых людей не было конкретных сроков вступления в супружескую жизнь, но это подразумевалось - в то или иное время, в зависимости от свершения намеченных планов по выбору жизненного пути.

В ноябре, заработав некоторую сумму денег, да и окрепнув здоровьем в горах, молодые люди распрощались с друзьями-геологами и договорились не прерывать дружеских связей. Елена Александровна наказала им держать ее в курсе всех важных событий и предоставила машину до железнодорожного вокзала в Ташкенте.

 Они приехали на вокзал утром, приобрели билеты и сели дожидаться своего поезда. Пошел дождь, в зале ожидания было душно и влажно.

До поезда оставалось чуть больше часа.

- Пойти купить какой-нибудь еды? – обратился Исмат к подруге.

- Есть не хочется, а попить чего-нибудь я бы не отказалась.

Айше достала из стоящей рядом сумки бумажный пакет и протянула Исмату:

- Ну, если что вкусненькое увидишь, тогда возьми. Вообще-то еда у нас на дорогу есть.

…Уже знакомый нам отпрыск председателя колхоза из-под Коканда, которому мы дали имя "байбоча", что означает "байский сынок", увильнул, как всегда, от поездки вместе со своим техникумом в целинные районы Узбекистана на сбор хлопка, получив "вызов" на ту же хлопкоуборочную кампанию в отцовский колхоз. Байбоча маялся от безделья в родном селении, мозоля всем глаза и раздражая папашу, занятого день и ночь в эту страдную пору. И когда однажды он попросился съездить в столичный город Ташкент, отец не отказал ему - пусть этот великовозрастный болван хоть неделю не путается под ногами. Байбоча приехал в шумном и грязном вагоне местного поезда на ташкентский вокзал с зашитым на поясе потайным карманом с денежными знаками - карманники в хлебном городе Ташкенте были высшей категории. Он шатался по мокрой после дождя привокзальной площади в поисках, где бы поесть после почти суточной тряски в идущем без расписания поезде, который останавливался и подолгу стоял у каждого, как говорится, столба. Вдруг возле тетки в замызганном белом халате, торгующей из большого алюминиевого бака "беляшами" - пирожками с неизвестного происхождения мясом, он увидел загорелого бородатого человека. Байбоча сразу, несмотря на бороду, узнал его: это был Исмат Исматов, ненавистнейший его враг, о смерти которого на Фархад-строе правление колхоза было уведомлено два года тому назад.

Исмат тоже увидел своего односельчанина, вперившего в него удивленный взгляд. Первым побуждением бывшего фронтового разведчика было спокойно удалиться, сделав вид, что он это не он. Но на лице у застывшего в десяти шагах от него байбочи появилась такая довольная ухмылка, что сомнений не оставалось - Исмат опознан им со всей очевидностью. Также не было сомнений в том, что байбоча сейчас отправиться искать милиционера.

Председательский сынок именно так и поступил. Исмат увидел, как тот заметался по площади, высматривая человека в форме. Какое было бы несчастье, если бы этот мерзавец натолкнулся случайно на Айше! Увидев, как байбоча побежал к выстроившимся у левого крыла вокзального здания одноэтажным домикам, Исмат быстро пошел к сидевшей на скамье в зале ожидания девушке. Разговор был очень коротким.

- Айше, я встретил только что байбочу. И он меня видел. Сейчас он ищет милиционера. Времени, чтобы спрятаться, у нас нет. Ты укутайся и сиди. Через час подойдет поезд, ты с вещами уезжай. Я отвлеку его и скроюсь в городе. Приеду, как только смогу. До свидания, милая.

Он пожал руку ошеломленной девушке, взял одну из своих сумок, и последними его словами были:

- Укутайся, чтобы он тебя не узнал! - с этим Исмат, не оглядываясь, вышел на привокзальную площадь.