Нити Жизни

Она будто вынырнула, чтобы ответить, и тут же вновь погрузилась в водоворот чувств. И этот водоворот неотвратимо повлек ее к самому желанному решению. Вот что она сделает сначала – примкнет к женскому сопротивлению. Теперь ей есть что им предложить. Теперь ее вклад будет достойным. С помощью Нитей она сделает все, чтобы ее мать и другие женщины могли обеспечить себя сами.

Сдерживаться и здраво рассуждать у Эслин более не получалось. Она предчувствовала, что ее пути с Норой больше не пересекутся, а потому окончательно выпустила вожжи и выпалила:

– Меня все мучает вопрос. Почему вы так подчеркнуто безразличны к борьбе за права женщин? Что думаете на этот счет? Вами движет эгоизм или трусость?

Эслин и впрямь раньше не решалась присоединиться к самоотверженным женщинам. Запал и смелость, с которыми они продирались сквозь чащу многолетних устоев, восхищали ее. Но своего топора у нее не было. Поэтому оставалось только собирать в шкатулку под кроватью газетные вырезки и жертвовать им часть дохода через доверенное лицо. А вот Нора в подобном не была замечена. Хотя она обладала целым состоянием, которое сколотила на «золотых» беседах с гостями о политике и торговле. За ее советы мужчины выкладывали суммы, сравнимые с покупкой породистой лошади. Зато после встреч с наставницей их всегда настигали осадки из увесистой денежной тучи. Завистники шептались, что причина этому – Фиолетовые Нити богатства. И только пара человек знали, что так оно и есть. Этот дар успешно дополнял врожденные качества Норы. Ну почему она не использовала это для помощи? Сейчас, когда идут самые рьяные протесты и так важно подкинуть дров в очаг?!

Нора внезапно громко расхохоталась. Ее смех ударил Эслин сильнее пощечины, но все же она прикусила язык и выслушала.

– Твоя правда, ласковый Зефир. Мой вклад в сопротивление только в том, что я живу достойную жизнь и занимаюсь ремеслом, которое мне по сердцу. Но перед тем как стыдить меня и спасать других, разберись с собой! Не то превратишься в свою мать…

Эслин задохнулась. Как это вообще связано с ее матерью? Ровно никак. Это что, Нора решила наказать ее за дерзость, ткнув в кровящую рану? Но та нежно взяла ее за плечи и тихо проговорила:

– Моя отчаянная девочка, даже не представляю, за что тебе боевые Нити. В тебе есть стержень, но ты не боец, а теперь и не сатри. Вот и узнаешь кто ты и на что способна. Пусть тебя оберегают Небесные родители и бесчисленные связующие Нити жизни.

Нора порывисто обняла свою подопечную и также быстро отстранилась, но Эслин успела впитать всю любовь, что та пыталась ей передать. Бурный водоворот внутри смирно улегся, и его место заняли штиль и тоска.

– Простите. Меня просто разрывает на части, в голове все смешалось. Кажется, что я снова лишилась дома. «И в этот раз не менее больно и страшно», – прошептала она.

Дверь внизу распахнулась и стукнула ручкой о стену не с обыденным звуком, а тревожным, будто выстрел. Женщины сжались. Раздались громкие мужские голоса, кашель. Тяжелые сапоги загремели по ступенькам. Кто-то, цокая каблуками, вышел навстречу.

– Не лишилась дома, а всего лишь выпорхнула из гнезда, – шепнула Нора и вытолкнула Эслин в открытое окно.

Глава 2. Северные верования

Талви, столица региона Изыски на севере Ангардаса

Увидев северное сияние, Лида запищала и запрыгала как щенок. Величие и красота этого зрелища коснулось даже черствого сухаря в груди ее отца – Лида готова была поклясться, что под пенсне блеснула слезинка. Впрочем, ученый тут же коснулся перчаткой век, отметил суровый нрав здешних ветров, и увел дочь в дом.

Знаменитого в Ангардасе химика принял у себя князь Изысков. Лида трепетала, заходя в спальную, потолок которой украшали самоцветы. Да что там, даже внешние стены дома блистали россыпью камней. Казалось, что северяне должны быть счастливы оттого, что живут в месте, столь щедро одаренном природой. Да, климат и впрямь суров, и удаленность от крупных городов сказывается на развитии, но все же, разве это не самый удивительный край – чистый, свободный, самобытный?

Однако все, кого она успела встретить, вели себя сдержанно и на улыбки скупились. Все, кроме одного человека. Старший сын князя по имени Нэвлис каждый раз приветливо улыбался Лиде и оставлял на ней взгляд, заставляющий щеки пылать.

Усевшись ужинать вместе с приближенными князя и другими гостями, она ощутила новый прилив благодарности судьбе и отцу за то, что попала в Изыски. Близость Нэвлиса за столом заставила ее позабыть про долгое и тяжелое путешествие. Да что там о путешествии, она едва ли понимала, что за блюда им подали! После трапезы все разбрелись по гостиной за беседами, а молодой мужчина слегка притронулся к локотку Лиды, приглашая ее отойти к книжным полкам.

– Какая богатая у вас библиотека! – с готовностью завела она беседу, ощущая, как жар пионами расцветает теперь и на шее. – Позвольте, я угадаю, что вы любите читать?

– Боюсь, это совсем просто, – улыбнулся Нэвлис. – Решительно все, кроме романов.