Нити

По дороге члены зондер-команды переругались то ли из-за бытовых пустяков, то ли из-за вопроса, кто и в чем главнее, однако так или иначе, словесная перепалка перешла в перепалку огнестрельную, благодаря чему комендант села, а ныне — соискатель звания студента-юриспрудента, получил пулю в ногу, ставшую причиной последующей хромоты.

Смертник-баранокрад, воспользовавшись вспыхнувшим среди палачей конфликтом, сумел бежать, выставив всю троицу на посмешище.

После излечения Муса вновь вернулся в село, однако должность коменданта в связи с окончанием войны была упразднена, подходящего занятия он для себя не нашел и — подался в Грозный, откуда невыясненными до конца путями попал в Пакистан, пройдя обучение в диверсионно-разведывательной школе.

“Вот откуда у него профессионализм формулировок, столь нас с Борей настороживший…” — подумал Пакуро, одновременно отдавая должное контрразведчикам и их доблестной агентуре, чья ценность сейчас, на территории горной вольницы, куда чужакам заказан любой доступ, была воистину неоценимой, как, впрочем, и риск тайной работы.

Брат же Мусы, как следовало из справки, действительно был бандитом, но, судя по сведениям из надежного источника, погиб в самом начале войны.

Информация — это оружие. И теперь, вооруженный, Пакуро, возвращаясь в Москву, с невольной мстительностью сознавал, что условия навязанной ему Мусой игры — пускай еще неясной по сути, тем не менее, непоправимо поменялись. Причем — не в пользу инициатора. Точнее, “инициативника”. Чья нынешняя характеристика уже предполагала определение “провокатор”. Действующий, очень возможно, по наущению спецслужбы. И вот же — смех! — чеченской спецслужбы, формально должной подчиняться Лубянке, а в действительности — глубоко ей враждебной… Да, казус, поскольку занимайся этот Муса в Москве хоть шпионажем, хоть провокациями, перед законом он чист… Ибо юридически дело можно квалифицировать, как внутренние интриги отечественных секретных ведомств…

Клоунада!

БЕСЕДЫ НА ВЫСШЕМ УРОВНЕ

— Слушай, мой дорогой, проблема с нашим лопухнувшимся Советничком усугубляется…

— Это — да… У тебя никаких результатов?

— Ищем концы, нажимаем…

— Мы тоже, причем вовсю.

— Да, но тут банкиры и прочие деловые кавказские друзья в Администрацию накапали, плачутся, что, мол, идет откровенный шантаж… Главный, кстати, насупился…

— Знаю. Шантаж! А кого эти банкиры и деловые кормят, а?! И сколько оружия, на их денежки у арабов купленного, туда ушло?! Жалобщики! А всякие миссии… “Врачи без границ…” Шпионы без границ!

— А что предлагаешь? Воздушное пространство перекрыть?

— Ладно… Что у тебя с Дагестанцем?

— В Москве сейчас. Дал ему машину, охрану… Обещает.

— И всего-то?

— Ну ты же знаешь, кто в горах парадом командует… Несколько конкретных лиц. И решение принимают только они. Поэтому у Дагестанца естественные сложности. Но переговоры ведет…

— Пока ведет, они заложнику голову оттяпают… Как англичанам этим и новозеландцу…

— Ну, там другая ситуация была. Не тот уровень, не те перспективы.

— То есть?

— Они же под прикрытием одной из группировок там околачивались. А другая группировка возьми, да утяни их к себе. Тогда первая банда крадет вожака второй и заявляет: вернем в обмен на наших подопечных. А те в ответ: оставьте себе этого слабака. Ну, первые в экстазе беспомощного гнева слабаку голову отвернули, а вторые, погорячившись, ответили тем же. Только в массовом порядке.

— А тут, думаешь, какие-либо всплески эмоций исключены? Я, например, так не считаю. От этой публики можно ожидать всего. И, полагаю, если протянем еще неделю, добром дело не кончится.

— В смысле?

— Последуют выводы.

— Имеешь в виду…

— Да, нас с тобой. Советую: поговори с Дагестанцем сегодня же и жестко. В Москве ему делать нечего, хватит ему под мигалками по кабакам раскатывать, тщеславие тешить! Пусть к себе летит, и на месте займется делом. Не займется — устроим ему небо в овчинку. У меня на него столько всего, что и ему впору в горные дали линять, банду сколачивать, за независимость ратовать… От генеральной прокуратуры.

— У меня на него не меньше.

— Значит, решили.

АКИМОВ

Установив места проживания грабителей грузовиков, капитан Акимов через путаные связи в московском криминальном мире, хитросплетения различного рода интересов и нужд, попытался установить контакт с одним из бандитов, однако, когда подступ к необходимому знакомству был нащупан, пришла обескураживающая весть: разбойника по подозрению в грабеже и в вымогательстве взял с поличным Центральный РУБОП.

Ситуация была отнюдь не выдающейся, а, напротив, достаточно рядовой и банальной, хотя немало Акимова раздосадовала, поскольку приходилось на корню менять уже выработанную тактику будущих действий.

Выяснить, кто именно отличился в данной операции, труда у Акимова не составило, и вскоре вместе с Борисом Гуменюком, в мрачноватых стенах следственного изолятора, он получил возможность побеседовать по душам с арестованным.