Нити

Давно уже не летают над этой косой самолеты, пляж стал пустынной прибрежной зоной, а те милые сорванцы превратились, вероятно, в таких же, как его провожатые, бородатых и загорелых громил, прошедших через кровь и войну, ставшую их естеством и профессией.

Развал Союза откинул прежние благодатные территории в нищее средневековье.

На этих территориях никогда и ничего не производили. Поскольку и не умели ничего производить. В силу особенностей национального характера и вообще менталитета. Издревле остающихся неизменными. Здесь не было истоков искусств и наук, в этих вторичных слоях человеческой цивилизации. И выкинь сюда хотя бы все деньги и технологии мира, и поставь перед здешним народонаселением задачу: сделать тот же “Калашников” или “Мерседес”, ничего, кроме кривой телеги или убогого ружьишка, в итоге бы не вышло. Аграрно-курортная зона. С загнанными тоталитарной системой амбициями, что вылились в итоге в непрекращающуюся бойню. И в местный бизнес: торговлю оружием, наркотиками и людьми. Тот бизнес, щупальца которого, простирающиеся уже до Москвы, теперь было необходимо жестоко и без оглядок отсекать.

И смешны были Андрею захлебывающиеся вопли либералов-демократов о дискриминации хлынувших в Россию кавказцев. Уж он-то знал, что представляет собой их большая часть — невежественная, паразитирующая, производящая лишь деньги из денег, с агрессивно-криминальным сознанием, не имеющая практически никаких моральных обязательств перед страной, в которую они проникли, и чья культура была им абсолютно чужда и безразлична…

Американцы и европейцы, уяснившие эту исторически-кочевную суть, быстренько поставили прочнейшие визовые заслоны для хлынувшей в их страны кавказской лавины, а Россия — извечное государство-буфер, приняло удар на себя — безропотно и бездарно. И уповать оставалось лишь на будущее. На будущее эффективных полицейских и иммиграционных мероприятий, не способных быть подорванными коррупцией и взяточестничеством. Утопия?

Провожатые шагнули в прохладный полумрак сложенного из сцементированных булыжников домика. Домика, представляющего один из оружейных складов.

Груды автоматов, ящики с патронами, мины, гранаты, винтовки…

Наследство бывшей советской армии, а вернее, тех деятелей в погонах, кто посодействовал тому, чтобы арсенал перекочевал в руки местных бандитствующих заправил. Настоящая армия свое оружие не бросает.

— Ну что, брат? — открывая брезент, под которым хранились “Мухи”, поинтересовался заведующий складом. — Будешь брать шайтан-трубу? Или если хочешь — десять “Утесов” есть, пять ДШК…

— Я Кремль покуда штурмовать не собираюсь…

Простодушный гогот.

— А хочешь бронетранспортер? Колес, правда, нет, но ты от ГАЗ-66 поставишь, хорошо подходят…

— А как же его через речку?..

— Ты денег дай, а “через речку” — наши трудности, брат…

Он пробыл в гостях у боевиков двое суток. И убедился: оружия тут в самом деле хватит на армию, организация переправки налажена, причем за каждый этап контрабанды отвечает конкретное лицо. Кто-то — за открытие “окна” на одной стороне, кто-то — на другой, российской, откуда затем стволы поступают в затерянные в горах тайники. А из тайников огнестрельный товар партиями перевозится в курортный безмятежный город. Далее в силу вступает схема разнообразных транзитов.

И вновь раздвинулись пограничные посты, и вновь, слава Богу, он сумел второй раз ступить в зеленую быструю воду той же самой реки, покрытой предутренним вязким туманом, а вечером уже сидел в номере с сослуживцами и с Арменом, восхищенно живописуя компании неограниченные возможности оружейного промысла.

— Пятьдесят стволов уже в городе, — говорил Армен. — Гоните бабки.

— Нам надо двести пятьдесят…

— У меня с памятью хорошо… Как у слона. Хоть триста, но сначала — бабки за то, что уже переправлено!

— Во-первых, давай посмотрим стволы, — урезонил разгорячившегося партнера Андрей. — Не кота в мешке покупаем, надо проверить каждую пушку…

— Чего проверять, новяк, все в масле…

— Армен, ты пойми: у нас — свой капризный заказчик, и нам “обраток” не надо…

— Ладно, кто будет проверять?..

— Да все и будем!

— Ладно…

Насколько возможно Андрей оттягивал момент оплаты. Момент, впрочем, категорически иллюзорный хотя бы потому, что все выданные в РУБОП деньги кончились. Нынешняя задача была проста: дождаться, когда в город переправят всю партию стволов, чтобы отследить места их хранения и всех лиц, входящих в местную группировку.

Московский курьер был уже арестован, но никто не знал, должен ли он выйти с Арменом на связь, что привносило в создавшуюся ситуацию дополнительную нервозность.