Ниточка к сердцу

Полчаса спустя он утопил их в реке; туда же отправились номера Саграматолоу, а на его автомобиль Моури навесил номерные знаки подержанного динокара. Теперь можно разъезжать по городу на приличной машине, не опасаясь патрулей и проверок. И махинация обошлась всего-то в восемьсот двадцать фальшивых гульдеров — практически даром.

До темноты Моури поколесил немного по улицам, затем припарковал машину в подземном гараже, купил газету и просмотрел ее за ужином.

Как оказалось, сквозь линию космической обороны прорвался земной истребитель — «трусливый налетчик» — и успел сбросить бомбу на военный арсенал в Шугруме. Впрочем, ущерб он нанес незначительный и, разумеется, тут же был уничтожен.

Статья была написала едва ли не игриво: мол, подумаешь, куснула нас одна-единственная блошка, так ее взяли и прихлопнули. Интересно, много ли читателей поверит этому бреду? До Шугрума километров четыреста — а от взрыва тряхнуло всю столицу.

На второй полосе сообщалось об аресте сорока восьми членов Сирианской партии свободы. Причем в статье не было никаких деталей: ни имен, ни предъявленных обвинений, одни лишь дифирамбы в адрес доблестной полиции.

Впрочем, для миров с закрытой судебной системой подобное было в порядке вещей. Здесь любого могли схватить на улице и упрятать в застенки. Никаких открытых процессов и присяжных заседателей. Если повезет, арестанта спустя пару месяцев выпустят — слегка покалеченного, но живого (без извинений и компенсаций, само собой). Если нет… Что ж, тогда семья несчастного не дождется даже урны с прахом.

Так что эти сорок восемь человек, кем бы они ни были на самом деле, обречены. С другой стороны, статья вполне могла оказаться газетной уткой. Вдруг власти несколько приумножили (раз этак в восемь) число арестованных? Саграматолоу ведь по странному совпадению упоминал шестерых головорезов из бара… Искажение фактов в целях пропаганды — тоже отличное оружие.

На последней полосе разместилась крохотная заметка о том, что сирианские войска выведены с планеты Гумма «для передислокации в зону острого военного конфликта». Любой внимательный человек заметил бы несуразицу: чтобы приграничную планету близ линии фронта — и оставили без защиты? Однако девяносто процентов читателей не утруждали себя лишними размышлениями, просто глотали любую предложенную чушь.

Впрочем, все тексты меркли по сравнению с колонкой главного редактора — напыщенной проповедью о том, что война вскоре завершится победой, но для этого надо собрать все силы воедино. В рядах сирианцев не место раздору! Граждане должны сплотиться под властью единого лидера! Любой, кто думает иначе (скептик ли, уклонист от военной службы, тунеядец или лентяй), все равно что предатель родины, практически вражеский шпион. С такими надо разобраться раз и навсегда: истребить эту шваль без всякой жалости!

Намек был очевиден, хотя Дирак Анджестун Гезепт не упоминалась в статье ни словом. Учитывая, что все подобные тексты писались под диктовку свыше, кому-то там наверху, в командовании Джеймика, ДАГ стояла поперек горла. «Оса» жалила весьма больно.

Должно быть, тикающие посылочки дошли адресатам, но подарки им не понравились…

С наступлением ночи Моури осторожно двинулся к своему прежнему жилью. Страшила его встреча не только с полицией и Кайтемпи, но и с арендодателем — тот наверняка задумался бы, почему жилец вдруг столь радикально сменил внешность и зачем такому респектабельному на вид мужчине жить в трущобах? Хозяин дома, конечно, умел держать язык за зубами, но на допросе у Кайтемпи запоет как миленький, чтобы спасти шкуру. Доверять ему нельзя.

Как, впрочем, и никому другому.

По счастью, обошлось. Моури незамеченным проскользнул в комнату. Все лежало на своих местах, значит, помещение не обыскивали. Со вздохом облегчения он разлегся на кровати и вытянул гудящие ноги.

Итак, уходить и приходить теперь можно только с наступлением темноты. Надо бы подыскать новое убежище, поприличнее, чтобы соответствовало нынешней роли. Жаль только тратить на это время, его и так не хватает.

На следующий день Моури не раз пожалел о взорванном в Радине чемодане — пришлось все утро проторчать в городской библиотеке, восстанавливая список адресов.

Еще два дня ушли на подготовку писем. На сей раз бумагу он использовал обычную.

Наконец послания разлетелись по адресатам.

САГРАМАТОЛОУ — ЧЕТВЕРТЫЙ, НО НЕ ПОСЛЕДНИЙ.

СКОРО ВАШ ЧЕРЕД.

ДИРАК АНДЖЕСТУН ГЕЗЕПТ.

Так Моури одним выстрелом убил сразу двух зайцев: отомстил за гибель того старика (и это доставило ему немалое удовольствие), а заодно лишний раз позлил Кайтемпи.

Кроме того, он обзавелся новой машиной с «чистыми» номерами и снова подтвердил серьезность намерений ДАГ.