Нью-Йорк

Миссис Коэн задумала нечто особенное. Она выбрала лейтмотив и пригласила целую армию декораторов, флористов и ландшафтных дизайнеров. И вот огромный мидтаунский отель, словно по волшебству, превратился в тропический остров. Вдоль правой стены протянулся песчаный берег c морской травой, а кое-где даже высились пальмы. Слева был танцпол с диджеем и профессиональными танцорами. В ярмарочных будках в неограниченном количестве предлагали призы в придачу к положенному в конце праздника большому пакету с подарками. Мало того, в задней части помещения были воспроизведены американские горки. А посреди этого великолепия горделиво стоял ларек с хот-догами.

– Вау! – хором произнесли мальчики.

Девочки в платьях от Бетси Джонсон уже образовали большую группу. Горэм-младший, Ричард и Ли направились к мальчикам. Было забавно смотреть, как современные семи- и восьмиклассники продолжают делиться на однополые группы по торжественным случаям. Одной из задач профессиональных танцоров было объединить их в танце. К одиннадцатому-двенадцатому классу все изменится. Напрочь. При мысли о дочери Горэму не хотелось об этом думать. Однако сейчас девочки вовсю танцевали друг с дружкой.

Во что это встало? Как минимум в четверть миллиона долларов. Он бывал на праздниках и более пышных. По его мнению – чересчур. И уж точно не похоже на «старую гвардию».

Или похоже? Глядя на все это изобилие, Горэм вдруг сообразил, что глубоко ошибается. Не так ли поступала старая нью-йоркская плутократия золотого века, когда устраивала свои блистательные пиры? Взять хотя бы парня, закатившего обед для двадцати джентльменов верхом? Он худо-бедно помнил историю. Как отнестись к торжествам в эдвардианской Англии, Версале, елизаветинской Англии, средневековой Франции и Римской империи? Все это запечатлено в литературе и живописи. Та же история. Показное потребление[106] и хвастовство.

В Нью-Йорке так было всегда с тех незапамятных времен, когда сюда прибыли его предки. Хозяева города неизменно были богаты, чем бы ни занимались: подкупали английского губернатора или брали ссуды на благие дела. Асторы, Вандербилты, кто угодно – все поживились. Он знал человека, который начал водителем грузовика, а теперь жил в Алпайне, штат Нью-Джерси, в особняке общей площадью тридцать тысяч квадратных футов. Тоже дает большие приемы…

Что касается его личного круга, подумал Горэм, то мнение о нем общеизвестно: «деньги старые», но денег-то и нет. «Старые деньги» славились лоском и изысканными манерами, ему это нравилось. Хорошо, когда ты молодец среди овец, но кем ты будешь против молодца? Нулем без палочки, если честно.

Горэм заметил в толпе миссис Блум, которая привела на праздник дочь и обещала Мэгги отвезти мальчиков домой. Он подошел к ней, поблагодарил и подтвердил договоренность.

Остались Коэны. Он увидел их около входа. Дэвид Коэн, отец, был приятным человеком. Он увлекался глубинной рыбалкой, которой занимался во Флориде.

– Мои поздравления. Сногсшибательный вечер.

– Это все Синди, – улыбнулся Дэвид, кивнув на жену.

– Вы здорово постарались, – сказал Горэм Синди.

– У меня был первоклассный дизайнер, – ответила она.

Возле них остановилась седовласая пара.

– Горэм, познакомьтесь с моими родителями, Майклом и Сарой.

Они обменялись рукопожатиями. Мать Дэвида, казалось, изучала его.

– Я не расслышала вашего имени, – сказала она.

– Горэм Мастер.

– Сара Адлер Коэн.

Сигнал. Она давала понять, что у нее есть известное профессиональное имя. Он начал лихорадочно соображать. Она его выручила:

– Я владелица «Художественной галереи Сары Адлер». А вы, случайно, не сын Чарли Мастера, у которого находилась коллекция фотографий Келлера?

– Да, он самый.

И тут у него душа ушла в пятки, он вспомнил. Это та самая леди, которой он должен был передать Мазервелла. Рисунок, так и красовавшийся в гостиной. Ждет ли она? Знает ли про отцовское поручение? Его захлестнуло чудовищное чувство вины.

Но пожилая леди была в отличном настроении. Что она такое говорит?

– Когда я была молода и ничем не владела, ваш отец пришел в галерею, где я работала, и организовал выставку фотографий Теодора Келлера. А меня назначили ответственной. Это была моя первая экспозиция. Так я и познакомилась с вашим отцом. Мне было очень горько узнать, что он умер.

– Я ничего об этом не знал. Очень, очень рад знакомству, – пролепетал Горэм.

Ей было, верно, за семьдесят. Умное, красивое лицо. Она посмотрела на мужа с сыном, но те отвлеклись на других гостей.

– Вам нравится праздник? – спросила она.

– Конечно. А вам разве нет?

Она пожала плечами:

– Слишком много показного потребления, на мой вкус. – Она задумчиво взглянула на него, будто оценивала картину. – Приходите как-нибудь в галерею. Я там бываю почти ежедневно. В понедельник она закрыта, но я все равно работаю одна. Понедельник – самый удобный день. – Она порылась в сумочке и вынула визитку. Посмотрела на мужа, но тот был занят беседой. – Вообще-то, – произнесла она тихо, – у меня есть одна вещь вашего отца, которую я хочу отдать вам. Зайдете в понедельник?