Нечего унывать, молодец,Не о чем горевать!От будущей семейки моейНе будет упреков тебеЗа то, что привел такую жену,За то, что когти мои остры,За то, что страшен мой нос…Да пусть мои когти совсем пропадут!Да пусть их черт поберет!Не нужен мне мой железный нос!Для мужа милого моего —Чтобы мне целоваться с ним,Чтобы мне обниматься с ним,От десяти своих черных когтей,От клюва острого моегоИзбавиться я хочу! —И на глыбу каменную онаДлинные когти свои положив,Сказала ему:— Отруби! —Прекрасный юноша — сын айыы —Притворяясь, что испугался он,Подался назад,Сказал:— Невеста возлюбленная моя,Если я, ударив мечом, промахнусь,Если кровь твою ненароком пролью,Если я тебя погублю —Я места от горя себе не найду,Бесчестие будет мне! —Свирепая Кыскыйдаан КуоОтветила богатырю:— Не робей, мой друг!Поскорей руби!Если кровь мою случайно прольешь,Если даже меня убьешь,Ты живой водою меня спасешь,Которую похитила яУ коновода бурных небесКюн Дьэсегея — давным-давно…На северной стороне,За крепостью ледяной,Под железной лиственницей вековой,У толстых ее корней,Темную ты увидишь нору —Тайный звериный ход.В горностая оборотись,По той норе в подземелье спустись.Там — в одном углу пред тобойВ чашке соболя черепной,Ярко блеснетЖивая вода;А в другом подземелья углу,В черепе медвежьем, перед тобой,В затылочной чаше его,Синим светом тускло блеснет,Мертвая забрезжит вода…Полный рот живой воды набериИ обратно скорей беги.Если вспрыснешь меня живою водой,Бросишь капли три на раны мои,То, если я буду мертва,Тут же пред тобой оживу,На ноги резво вскочуТакая же, как была! —Только выболталаТайну она,Тут же Юрюнг УоланУхватил двумя руками свой мечИ взмолился в сердце своем:— Сестра моя Илбис Кыыса,Силу в руки мои вложи!Грозный Осол Уола,Правильно меч мой направь!Время мое пришло,Бестрепетно должен яКогти длинные отрубить,Клюв железный укоротитьУ любимой жены моей! —Так воскликнув,Юрюнг УоланБлестящим взмахнул мечомИ ударом однимУ Кыыс КыскыйдаанДесять железных ее когтейВместе с пальцами отрубил.Огнеглазая адьараев дочь,Оборотень подземных бездн,Отчаянно вскрикнула:— Ох, беда,Ох, умираю я!.. —И рухнула, в корчах крутясь,В судорогах колотясьВсем грузным телом своим.Отпрянул Юрюнг Уолан,Испуганным прикинулся он,В отчаяньи руками всплеснул,Громко запричитал:— О, горе мне!О, позор!Я убил неверным ударом своим,Погубил невесту мою!Преданную подругу моюПредал смерти своей рукой!Проклянут меня в трех мирах,Отвернутся все от меня…Тяжек на душе моей грех!Скажут: он убийца жены…И прогонят меня,Как поганого пса,Пинком отшвырнут,Как пегого пса!Чем такую муку терпеть,Лучше самому умереть!И рогатины остриеОн направил в сердце свое.Увидала горе егоКыскыйдаан Куо,На ноги резво вскочив,Рогатину с расписным древкомПинком ветвистой ноги отшвырнув,Захохотала онаИ сказала богатырю;— Ха! Чего испугался ты?Как бы ты спас меня,Если бы умер сам?Разве так оживляют мертвых, глупец?Разве так исцеляют раны, дитя? —И смеясь,Кыскыйдаан КуоОблизала синим своим языкомОбрубленные пальцы свои.Исцелились мгновенно раны ее;Словно у комолой коровы комли,Пальцы короткие отросли.— Погляди! — сказала она, —Какие красивые у меняПальчики без когтей…А теперь, желанный мой друг,Отруби железный мой клюв! —Летающий высокоНа Мотыльково-белом коне,Глубоко вздохнув, отвечалМогучий Юрюнг Уолан:— Не мучай! Не принуждай!Не обучен владеть я мечом,Не могу твой клюв отрубить…А Кыскыйдаан КуоЗалопотала в ответ:— Алаата, богатырь!Отказываться поздно теперь!Будь мужчиной,Бери свой мечИ руби смелее мой клюв,Укороти железный мой нос,Маленький — на моем лице —Красивый носик оставь! —И семисаженную шею нагнув,Плотно прижала онаК плоскому камнюСопящий свой клюв,Журчащий «чуур-чаар».И сказал Юрюнг Уолан:— Ты сама вынуждаешь меняДелать то, что я не могу…Если вред причиню, исцелит тебяДьэсегея живая вода! —Тут взмахнул он блестящим мечом-пальмой,Ударил невесту своюПо шее длинной ее,Голову ей отсек.Дух ее челюсти и языкаВылетел из пасти ее,Завертелся, в ящерицу превратясь,И пропал, свистя и смеясь…Потухшие закатив глаза,Отрубленная головаПростонала, зубами скрипя,Мертвою пастью своейПроклятье провыла она…