Нюргун Боотур Стремительный

Два непобедимых богатыря,
Два исполина-богатыря,
Один — айыы,
Другой — адьарай, —
Трижды набрасывались друг на друга,
Три ночи бились, три дня.
Восемьдесят восемь
Обманных чар,
Девяносто девять
Гибельных чар
Никому победы не принесли.

Как древесные корни, руки сплетая,

Как быки лесные, мыча,
Тридцать орущих
Дней и ночей
Боролись богатыри.
Поперек поясниц ухватясь,
Всей давящей силой могучих рук,
Со стоном и ревом они
Принялись друг друга ломать,
Подымать,
Об землю бросать.
Кружилась над ними, визжа и вопя,
Кровожаждущая Илбис Кыыса.
Свистя крылами,
Реял вокруг,
Ревел свирепый Осол Уола.
Сухожилия в теле бойцов
Звенели, как бранная песнь;
Хрустели суставы их,
Будто бубен конской кожи гудел.
Ледовитое огнемутное море,
Бездонное море Муус-Кудулу
Зардело кровавою глубиной,
Зарыдало, черным прибоем гремя.
Три долгих ночи, три дня,
Вздувая бушующие валы,
Из погибельной бездны моря того
Мертвая подымалась вода,
Поднялась, по берегу разлилась.
Выплыли из глубины
Моря Муус-Кудулу
Зубастые чудовища-рыбы
В железной чешуе.
Выброшены тяжелой волной,
Плавниками цепляясь, повисли они
На скалах и на кустах
Страшного мира того.
Судорожно пасти разъяв,
Околевали они.
Высохли их глаза
В провалах глазниц костяных…

Нижнего мира

Огромные звери,
Остроклыкие
Быстроногие звери,
Бурые, как болотная топь,
Стада низкорослых коров,
Спасая морды свои и глаза
От воющего урагана,
Несущего глыбы камней
С двухлетнюю телку величиной,
Спасаясь от той песчаной пурги,
Несущей обломки скал
С корову трехлетнюю величиной,
Ринулись в глубину
Моря Муус-Кудулу,
Чтобы длинные кости их
Не сокрушила пурга,
Чтоб короткие кости их
Не рассыпались, как шуга.

Лишь через тридцать дней и ночей

Стихла битва богатырей.
Опьяненье борьбы улеглось,
Ослабела мускулов мощь.
Опомнились исполины-борцы,
Осматривать стали себя.
Толстая кожа на дюжих телах
Не треснула, не порвалась,
Не просочилась черная кровь;
Трехслойные брони на них
Не разрублены,
Не пробиты нигде;
Не убавилась верхняя сила их,
Не шатнулась нижняя сила их;
Лишь по краю густых волос,
Словно масло, стекая,
Лоснился пот,
Да на туловищах
У могучих борцов,
Как смола на стволах дремучих дерев,
Пена вспучилась,
Словно кипень густой.
Будто два упрямых быка,
Не осиливших тяжкий груз,
Потупясь,
Понуро стояли они,
Тяжело подымались у них бока,
Широкие спины их
Шумно дышали, словно мехи
Кузнеца-чародея
Куэттэни.

Хоть отважны были они,

А стояли — будто пристыжены.
Хоть бесстрашны были они,
А стояли — будто устрашены.
В рукопашной схватке они
Одинаково были сильны.
Знать — друг другу
За долгий срок
До смерти надоели они
Равнодушно — глаза в глаза —
Тускло посмотрели они.

Богатырь адьарайских сил

Во всю ширь распялил в улыбке пасть,
Будто облако гари из живота
Выдохнул, дух перевел,
Ударил себя по бедру
И все то,
Чем был восхищен,
И все то,
Чем был удивлен,
В заповедное слово
Оборотил,
Толково заговорил.