Нюргун Боотур Стремительный

Я ссоры люблю,
Я драки люблю,
А игры, потехи
Пуще того!
Попрыгать не терпится мне, —
Кто в прыжках поспорит со мной?
Побороться хочется мне, —
Кто бороться хочет со мной?
Состязаться в беге хочу, —
Выходите-ка, бегуны!
Есть еще прекрасный конь у меня…

Пусть побегают вслед

За моим Вороным
Ваши прославленные скакуны! —

Так, озираясь, вызов бросал

Веселый Суодалба…
А исполин Буура Дохсун,
Сюнг Дьаасына грозного сын,
Чей конь — Грохочущий Гром,
А хлесткая молния, —
Плетка в руке,
От изумления онемел,
Небывало он был удивлен,
Что детина Суодалба
Перехватил, шутя, налету,
Играючи разорвал,
Рассыпал искрами, погасил
Молний сверкающий жгут,
Подгоняемый четырьмя
Ударами грома — в единый миг…

Утихла ярость абаасы,

Гнев его присмирел:
Сборища буйных гостей
Вдруг застыдился он…
Стал просить прыгуна
Кылыс Лэбийэ
Выйти прыгать вместо него.

А верхние и нижние абаасы,

Сидя кучами на окрестных холмах,
Сильно перепугались они,
Ахали, изумлялись они:
— Он разящих молний жгуты,
Как пучок травы, разорвал,
Искрами искрошил,
Четырехраскатистый гром укротил…
Мы — все вместе — не сладим с ним,
Обесславимся, пропадем!.. —
Так шептались абаасы,
Так роптали они в толпе.

Проворно тою порой

По долине Сайдылыкы,
Где ни тлена, ни грязи нет,
Чьи в тонком тумане
Тонут края,
Поставили для прыгунов
Двенадцать березовых вех.

Тут удалой Кылыс Лэбийэ,

Лучший прыгун-кылыысыт,
Жаждой состязания запылал,
Всеми суставами затрепетал,
Зубами заскрежетал,
Напряг железные мышцы свои,
Звенящие сухожилья свои,
Разбежался, взлетая легко в высоту,
Всем видом своим говоря:
«Найдется ль в привольной вашей стране
Прыгун легконогий,
Подобный мне»
Разбежался следом Суодалба,
Чалым вороном прокричал,
Высоко взлетел, далеко;
Тремя прыжками догнал
Удальца Кылыс Лэбийэ;
Взмахом левой руки набегу
Невзначай пополам рассек
Мчащегося впереди,
Как секирой, широкой ладонью своей,
Ударив по поясу, разрубил
Знаменитого прыгуна.
А сам все отметины перескочил,
Все двенадцать березовых вех
Перепрыгнул Суодалба…