Нюрнберг: балканский и украинский геноцид. Славянский мир в огне экспансии

Специфика программ сказывалась, но не в пользу избиваемого народа и России, которая в своей массе остро переживала югославскую трагедию.

Создавалось впечатление, что сербов бьют даже за «сараевский выстрел» 1914 года! Подтекст говорил о том, что телекомментаторы сочувствуют натовцам, которые ввязались в эту «гуманитарную акцию» из-за благих намерений и потому – по большой необходимости. И, конечно, «теледивы» выступали, прямо или косвенно, все против тех же сербов. Войну называли «гуманитарной помощью» косоварам, а о какой-либо «катастрофе», также «гуманитарной», помалкивали.

Появление на экране одного из комментаторов, прозванного «мычащим орудием телевидения», сразу после начала агрессии было расценено как знаменательное событие. Обычно этот «теледив» выступал лишь раз в неделю. С первых слов «орудия», которые он многозначительно произнес, стало понятно, что он из действий НАТО против Югославии хочет сделать сенсацию, естественно, не в пользу атакуемого народа. И, так же естественно, ни грана сочувствия!

А фраза была примитивна и однозначно понятна, но красноречива в пользу атакующего Запада. Смысл ее был в следующем: Милошевич доигрался до того, что бедные руководители самых демократических правительств стран Европы вынуждены были защищать албанцев с оружием в руках. И после длительной паузы «орудие» молвило с сожалением, что в России этого демократического демарша Запада не поймут. Кое-как и явно расстроенный тем фактом, что его опекуны из-за рубежа выглядят в военной экипировке и под звуки бомбежек не столь презентабельно, а главное, что оно ничем им помочь пока не может, «орудие» остальную часть новостей скомкало.

Любопытна судьба этого прозападного журналиста, апологета развала России и попадания ее под американский диктат. Это был «духовный диверсант» с подпиткой, как говорят в народе, «из-за бугра».

Экономика в нашей стране стала подавать надежды на возможное возрождение, особенно когда ею занялся опытный государственный деятель и «белая ворона» среди «младореформаторов» – премьер-министр Евгений Примаков.

Балканская война сплотила различные российские политические силы и простых людей перед угрозой оказаться в положении сербов. И это не случайно: были опасения в том, что ослабленная «капитализацией» страна может быть предметом атаки (политической и экономической), если кому-либо в НАТО покажется, что «цвет» правительства России не соответствует любимому в альянсе (понимай: в США).

В те дни в связи с событиями на многострадальной югославской земле в России возникло любопытное течение, неформальное, но представляющее морально-этическую силу – точнее, совесть российского народа. Течение массовое, но без публичной патетики.

Суть «течения» состояла в том, что в каждой семье, группе людей и у каждого человека совесть подсказывала: как оценить творящееся на Балканах? Задумывались о судьбе России, возникали мысли о простом добросовестном труде, столь недавно доступном в стране каждому. Так давало о себе знать нравственное кредо, столь свойственное каждому…

Это незарегистрированное «движение» стало по-народному давать аргументированную оценку различным явлениям жизни и деяниям трех ветвей власти и ее отдельным членам, и еще деловому миру «капитализированной» (понимай: разграбленной) стране. Не остались в стороне культурные и общественные события.

Мимо стихийного «движения» не прошла и «четвертая власть» – СМИ. Эталоном профессиональной порядочности была признана «тетя Валя», телеведущая детской программы. Она же у взрослых – ведущая самой популярной телепередачи восьмидесятых годов прошлого столетия «От всей души…» – Валентина Леонтьева.

Эта программа собирала у «голубых экранов» зрителей всех возрастов, ибо в ее передачах отражалась судьба нашей страны в самое сложное время. А судьба раскрывалась через судьбы людей.

По форме это была встреча с людьми разных поколений и профессий – иногда за одну передачу зрители встречались с десятками людей. И снимались эти передачи, часто трагического звучания, не в телестудиях, а в домах культуры и клубах, нередко в российской глубинке.

Это был взгляд в наше славное и трагическое прошлое, обильно орошаемое в момент общения с Валентиной Леонтьевой и гостями ее передач слезам радости и чуть притупленного горя. Часто, очень часто речь шла о войне с фашистами, которая, как эхо, не хотела отпускать живущих памятью о ней. И герои передач, и зрители-соучастники в зале клуба, и миллионы сидящих у телеэкранов не хотели забывать, ликуя и скорбя!

Казалось бы, война закончилась в сорок пятом. Но эхо ее давало о себе знать по всему миру, и оно докатилось до событий на Балканах в девяносто девятом. И, как ни печально, снова оказались востребованными бесчеловечные способы Геббельса, столь активно разрушающие связь отечественной истории с народом захваченных гитлеровцами двенадцати стран Европы. И среди них – противостоящая Гитлеру Британия.