Нюрнбергский набат

«Нюрнберг, 11 октября 1946 года.

КОМЕНДАНТУ

Капсула с ядом была при мне все время, с самого первого дня заключения меня под стражу. Когда меня доставили в Мондорф, у меня было три таких капсулы. Первую из них я специально спрятал в своей одежде таким образом, чтобы ее обнаружили при обыске. Вторую я прятал под коробкой с одеждой, когда раздевался перед сном, и забирал ее обратно, когда снова одевался утром. Я маскировал ее настолько хорошо и в Мондорфе и здесь, в нюрнбергской камере, что несмотря на частые и очень тщательные обыски обнаружить ее так и не удалось. Во время судебных заседаний капсула все время была при мне, спрятанной в моих высоких ботинках для верховой езды.

Третья капсула до сих пор находится в моем маленьком чемоданчике для туалетных принадлежностей — в круглой банке с кремом для кожи (спрятана в самом креме). Если бы мне это понадобилось, то я дважды мог забрать ее оттуда еще в Мондорфе. Прошу не наказывать никого из проводивших обыски, поскольку найти ампулу было практически невозможно, разве что по чистой случайности.

P. S.

Д-р Гилберт сообщил мне, что Совет по контролю отказал мне в замене этой казни расстрелом!»

Находясь в шаге от смерти, Геринг не забывал о своих близких — жене и дочери. Их переписка показывает, что до последних часов он был опорой семьи, нежным, любящим мужем и отцом, отправлявшим из своего узилища слова бодрости и утешения. Вряд ли здесь была рисовка. Письма лишь подтверждают истину, что человек многолик и что даже в самом отвратительном преступнике остается пусть даже самая крошечная частица добра, посеянная творцом.