Нюрнбергский процесс

«Американские журналисты буквально дорвались до такого состояния, что строчили и строчили без конца. У американских корреспондентов очень интересная система письма. У нас делается так: мы уходим из зала суда, потом Вишневский, Полевой или Всеволод Иванов пишут корреспонденции. ТАСС дает подробный, почти стенографический отчет, а писатели, журналисты приходят после заседания в свою рабочую комнату и пишут. Американский корреспондент выхватывает что-то: „Защитник Геринга требует то-то и то-то… Трибунал ему в этом отказал“. Поднял листок уже на телеграфном бланке. Сразу к нему бесшумно несется курьер и несет листок на телеграф. Снова он пишет: „Тот, припертый к стене то-то и то-то…“ И так он в течение заседания дает десятки телеграмм, которые тут же ложатся на стол редактора, а потом из этого уже монтируется статья».

^{Илья Эренбург в зале заседаний Международного Военного Трибунала на Нюрнбергском процессе}

Советские журналисты подобную погоню за «жареным» порицали. А вот американцы спокойно могли написать «утку» про то, что советский обвинитель генерал Руденко якобы пытался застрелить Германа Геринга.

Но и западная пресса не была монолитной, и политика газет, конечно же, разнилась.

Среди западных журналистов, работавших в Нюрнберге, имеет смысл выделить корреспондента «United Press International» Уолтера Кронкайта, который потом стал легендарным телеведущим вечерних новостей «СВS», бравшим интервью у президентов и имевшим колоссальный уровень доверия у американцев.

Или, например, Вилли Брандт. Он родился в Любеке, и его звали Герберт Эрнст Карл Фрам. После прихода к власти нацистов он бежал в Норвегию, и на процессе он был в пресс-пуле как норвежский журналист. Печатался он под псевдонимом «Вилли Брандт», а в 1948 году официально взял себе это имя. А в 1969 году ему суждено было стать канцлером Германии — тем самым, кто в декабре 1970 года, находясь с государственным визитом в Польше, преклонил колени перед памятником героям и жертвам Варшавского гетто.

Интересную историю, связанную с журналистами, рассказала переводчица Т. С. Ступникова:

«Один из аккредитованных на процессе корреспондентов, не помню: то ли французский, то ли английский, но уж, конечно, не советский, решив, очевидно, что он без труда сможет перехитрить даже самую бдительную охрану, приклеил на пропуск фотографию своего любимого мопса в спортивной шапочке и при галстуке. С этим пропуском корреспондент без каких-либо затруднений миновал контроль и к началу заседаний был в зале суда. Мне не известно, какое именно выиграл он на этом деле пари, однако все знакомые (и его, и мопса) уверяли, что причина тут вовсе не в недостаточной бдительности охраны. Дело в том, что этот корреспондент и его мопс, были, как это часто бывает с хозяевами и их собаками, очень похожи друг на друга — ну просто одно лицо! Поэтому не следует сомневаться в надежности американской военной охраны. Тем более что, как бы то ни было, повторить этот трюк больше никто не решился».

Позиция прокуратуры