Нюрнбергский процесс, сборник документов (Приложения)

«Реквизиции натурой и повинности могут быть требуемы от общин и жителей лишь для нужд занявшей область армии. Они должны соответствовать средствам страны и быть такого рода, чтобы не налагать на население обязанности принимать участие в военных действиях против своего отечества».

Совершенно ясно, что угон, порабощение и эксплуатация Германией мирного населения возлагали на жителей оккупированной страны обязательства, которые не были вызваны нуждами оккупационной армии и не соответствовали по своим масштабам ресурсам страны...

Закон №10 и Гаагская конвенция распространяются, естественно, лишь на часть преступлений, в которых обвиняются подсудимые. Угон, порабощение и жестокое обращение являются преступлениями согласно общепринятым нормам международного права и законам каждой цивилизованной страны.

Систематическое выкачивание германских людских ресурсов для армии сделало нехватку рабочих рук самым узким местом промышленности, а восполнение их — главной проблемой. Подсудимые Альфред Крупп, Лезер, Гудремонт, Инн и Бюлов через посредство РВЕ и РВК[234] и других промышленных организаций пытались разрешить эту проблему. Вместе с представителями вермахта и СС они осуществляли принудительный набор рабочих. В качестве заместителя председателя РВЕ подсудимый Альфред Крупп участвовал в многочисленных совещаниях центрального бюро по планированию, а Альберт Шпеер характеризовал Крупна как одного из трех «самых мудрых людей» в РВЕ.

На этих совещаниях представители РВЕ и РВК делали заявки на рабочую силу и активно участвовали в составлении преступных планов использования рабского труда. 22 июля 1942 г. подсудимый Альфред Крупп, представлявший РВЕ, участвовал в заседании центрального бюро по планированию вместе со Шпеером, Заукелем, Мильхом, Кернером и др.

На заседании было решено перебросить 45 тыс. русских рабочих на металлургические заводы, 120 тыс. военнопленных и 6 тыс. русских рабочих — на угольные шахты. При этом было принято решение предъявить к состоянию здоровья этих рабочих менее высокие требования, нежели те, которые предъявляются при наборе на угольные шахты германским рабочим.

Подсудимый Альфред Крупп регулярно посещал совещания РВЕ, а когда не мог присутствовать на них, то получал подробные отчеты. Циркулярные письма, отчеты и другие документы, исходившие от РВЕ и предписывавшие правила обращения с иностранными рабочими, свидетельствуют о том, что Крупп был полностью информирован, более того, отвечал за программу рабского труда в металлургической промышленности. 4 октября 1943 г. РВЕ направило всем руководителям заводов секретное письмо, подписанное Рехлингом, где говорилось о методах обращения с иностранными рабочими. В связи со случаями «нарушения контрактов» иностранными рабочими Рехлинг писал:

«Недисциплинированное поведение рабочих не должно оставаться без внимания; таких рабочих следует немедленно подвергать наказанию и в случае необходимости направлять в концлагерь. О повторных серьезных нарушениях порядка иностранцами, в особенности о самовольных уходах с работы, заводы обязаны немедленно сообщать гестапо».

В другом секретном письме РВЕ, датированном 21 октября 1944 г. и адресованном подсудимому Бюлову (НИК-11268, № Обвинения 626), предлагается «немедленно сообщать гестапо о всех ненадежных рабочих». На полях письма можно прочесть заметки Бюлова и Вильсхауза о том, что «это распоряжение должно заставить нас принимать более строгие меры, чем мы делали это до сих пор в подобных случаях».