Нюрнбергский процесс, сборник материалов

Файф: Подсудимый, я хочу объяснить вам, в чем именно состоит трудность, с которой я сталкиваюсь. Как вы могли совместить существование централизованной Германии во главе с национал-социалистским правительством, чьи неразборчивые методы вы тогда уже знали после событий 30 июня 1934 г., как вы могли совмещать существование централизованной Германии, достигнутое весьма неразборчивыми методами, с эволюционным разрешением австрийской проблемы?

Видите ли, именно это говорится в данном абзаце. Мне кажется, что все это проще, чем вы говорите. Мне кажется, что вы стремились к аннексии Австрии при первой возможности национал-социалистской империей.

Папен: Само собой разумеется, что я должен был считаться с существовавшим тогда положением, и я считался с ним как каждый политик с реальным мышлением. Итак, я пытался с помощью имеющихся факторов национал-социалистской партии в обеих странах прийти к разрешению этого вопроса.

Файф: Видите ли, в настоящий момент я прошу вас объяснить, что вы имел» в виду под выражением: «динамическое развитие внутренних событий в Германии». Короче говоря, подсудимый, я хочу, чтобы вы ясно поняли, что Мессерсмит говорил прежде всего о ваших действиях в Юго-Западной Европе; во-вторых, он говорил о том, что Австрия была первым шагом, первым объектом.

Теперь я прошу вас обратиться к странице 102 того же документа. Это ваш собственный отчет от 18 октября 1935 г. Я хочу, чтобы вы рассмотрели третье утверждение Мессерсмита относительно вас, которое вы отрицаете, —  утверждение о том, что вы собирались работать в Австрии путем ослабления ее государственного строя. Я прочитаю первую фразу, чтобы вы поняли, о чем идет речь.

Документ начинается словами:

«Вчерашняя перетасовка кабинета напоминает бескровный бунт принца Штаремберга и хеймвера (австрийской организации внутренней безопасности). Становится совершенно ясно, что министр Фей уже ранее слышал о своей предполагавшейся отставке и что уже вчера днем по его указанию общественные здания в Вене были заняты преданными ему воинскими частями хеймвера. Правительство немедленно, в виде контрмеры, усилило охрану, приданием ей полицейских частей».

Далее вы рассматриваете создавшееся положение вещей. Это начало отчета. Затем, если вы посмотрите на следующую страницу, вы говорите:

«Несмотря на явную победу вице-канцлера и упорные попытки австрийской прессы доказать, что перемещения в кабинете были проведены для консолидации внутренних сил страны, австрийское общественное мнение, в том числе круги хеймвера, чувствуют, что страна вступает на очень шаткую почву. С нашей точки зрения, изменение положения вещей весьма желательно. Всякое новое ослабление системы является для нас преимуществом, даже в том случае, если сначала фактически положение кажется направленным против нас. Фронты начинают двигаться, и наша задача будет состоять в том, чтобы поддерживать их в этом состоянии движения».

Итак, подсудимый, из этого с определенностью вытекает, что вы полагали, что если только в австрийском государстве создается положение политической неустойчивости или беспорядка, то неважно, будет ли данный демарш антигерманским, лишь бы только росло недоверие и возрастало напряжение. Это было преимуществом для Германии, и именно этого вы желали.

Ведь именно таков смысл этих строк, не правда ли?

...Я продолжу чтение.

«Продолжение переговоров по поводу компенсации, которые были прекращены со времени Женевской декларации, кажется совершенно излишним в настоящее время. Было бы хорошо еще более возбудить уже взбудораженное общественное мнение против итальянской политики путем умной и тактичной обработки через прессу, однако без того, чтобы дать правительству всякий повод обратиться к новым отчаянным мерам и начать новую пропагандистскую кампанию против нас. Я был бы очень благодарен, если бы имперский министр пропаганды выделил на эту работу несколько опытных журналистов. В остальном он не может дать событиям развиваться самостоятельно в ближайшем будущем. Я уверен, что перемещение сил на европейской шахматной доске даст нам возможность в недалеком будущем активно перейти к вопросу об организации влияния на юго-западных территориях».

Необычайно — да позволено мне будет так сказать — необычайно, как Мессерсмит сумел изложить ваши мысли и идеи, если между вами никогда не было такого разговора, не правда ли?

Прежде чем закончить вопросы, связанные с показаниями Мессерсмита, подсудимый, я хочу задать вам три вопроса относительно других стран Юго-Восточной Европы, о которых упоминал Мессерсмит. Было ли вам известно, что министерство иностранных дел Германии руководило движением Генлейна среди судетских немцев и финансировало его?

Папен: Мне кажется, что я только теперь узнал об этом, так как в 1935 году, когда был составлен этот отчет, вопрос о судетских немцах вовсе не был актуальным.

Файф: Когда вы узнали об этом?

Папен: В основном я узнал об этом здесь, в зале суда.

Файф: Было ли вам известно, что империя поддерживала Кодриану и «железную гвардию» в Румынии?