Читаем Низами полностью

С наступлением сумерек повторяется все то же, что было накануне. Страсть шаха разгорается все больше, но он сдерживается. Так продолжается двадцать девять дней. На тридцатый день шах становится настойчивым. Он умоляет красавицу не быть столь жестокой. Та просит отсрочки, хотя бы еще на одну ночь. Шах не соглашается. Тогда она просит, чтобы он на несколько секунд закрыл глаза, пока она переоденется. Шах соглашается, но, открыв глаза, видит, что он снова сидит в корзине у подножия башни, на том же самом месте, с которого начались все его приключения. Немного спустя приходит и его юный друг. Он видит, в каком отчаянии шах, и говорит ему: «Видишь ли, вот потому-то нам всем только и остается облачаться в одежды скорби и печали». С тех пор шах носит только черные одежды, потому и рабыня его усвоила этот же обычай. Сказка завершается восхвалением черного цвета, сильнее которого, говорит персидская поговорка, цвета нет [71].

2. Желтый дворец

Одному из иракских шахов звездочеты предсказали, что его постигнет беда от жены. Он решил не жениться, а вместо этого покупать красивых рабынь. Но все рабыни, которых он приближал, в короткое время становились капризными и своевольными. Виной этому была старая служанка, которая всякую избранную властелином рабыню начинала расхваливать и так сбивала ее с толку.

Надеясь найти идеальную подругу, царь таких избалованных рабынь продавал и заменял другими. Вскоре это стало широко известно по всем странам, и ему дали прозвание: «царь, торгующий рабынями».

Однажды работорговец привел к нему партию новых рабынь. Красота одной из них пленила шаха. Но работорговец не советовал ему брать эту девушку, предупреждая, что она жестока и бездушна. Шах не мог устоять перед соблазнам и все же купил ее. Оказалось, что как прислужница она не имеет себе равных и выполняет любое желание шаха ранее, чем тот успеет его вымолвить. Однако стать возлюбленной шаха она не соглашается ни под каким видом. Шах умоляет, упрашивает, но все напрасно. Тогда он говорит ей так:

Об одном я тебя попрошу,Чтобы ты правдиво ответила на мой вопрос.Если будет ответ твой полновесным,То прямым станет [наладится мое дело, как стан твой.

Затем в подтверждение могучей силы правды он рассказывает ей такую притчу. Однажды Сулейман [72] восседал со своей женой Билькис [73]. У них было одно единственное дитя, у которого были парализованы обе руки и ноги. Билькис задала мужу вопрос, почему их дитя такое несчастное, знает ли он причину и может ли найти средство для его исцеления. Она просит Сулеймана спросить архангела Гавриила, когда он явится к нему с очередным поручением от бога, чем можно помочь в этой беде. Гавриил на вопрос Сулеймана дал такой ответ: «Дитя излечится, если вы оба, и ты и твоя жена, скажете друг другу только чистую правду». Билькис согласилась, и муж задал ей вопрос: «Скажи, чувствовала ли ты страсть к кому-либо, кроме меня?» Она ответила: «Хотя ты и прекраснее, и мудрее, и мощнее всех на свете, но все же, признаюсь тебе откровенно, когда я вижу прекрасного юношу, приходят ко мне иногда дурные желания». В тот же миг дитя протянуло к ней обе ручки И радостно воскликнуло: «Мама, у меня ручки начали действовать!»

Теперь, в свою очередь, задала вопрос Билькис и спросила, бывает ли когда-нибудь, чтобы Сулейман пожелал чужое добро. Тот отвечает: «У меня есть то, чего ни у кого в мире нет, мои богатства неисчислимы, власть неизмерима, но все же, когда кто-нибудь приходит ко мне на поклон, я всегда тайком гляжу ему в руки, какой подарок он мне привез».

Он не успел еще договорить, как дитя уже вскочило на ножки и совершенно излечилось.

Убедив рабыню в могучей силе правды, он просит ее сказать, почему она к нему так жестока. Она рассказывает, что во всей ее семье женщины после первых родов сразу же умирают. Поэтому она страшится брака и ни с кем не сближается. Узнав эту тайну, шах все же хочет как-нибудь смягчить рабыню и заставить забыть страх. На помощь приходит та же старуха, которая раньше сбивала с толку рабынь. Она советует шаху попытаться вызвать в сердце девушки ревность. Он достигает этого, делая вид, что полюбил другую рабыню. Девушка в припадке страстного гнева признается шаху, что уже давно любит его. Таким путем все препятствия устраняются, и рабыня становится его женой. Он так горячо любит ее, что осыпает золотыми украшениями. В связи с золотом сказка кончается восхвалением желтого цвета.

3. Зеленый дворец

В Руме [74] жил один почтенный муж по имени Бишр. Как-то раз он встретил на улице девушку, увидел случайно ее лицо и влюбился в нее. Все же он следом за ней не пошел и всячески пытался отогнать от себя чувство, которое он признавал незаконным. Лучшим средством для исцеления от любви всегда считалось путешествие. Поэтому он решил поехать в Иерусалим.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Третий звонок
Третий звонок

В этой книге Михаил Козаков рассказывает о крутом повороте судьбы – своем переезде в Тель-Авив, о работе и жизни там, о возвращении в Россию…Израиль подарил незабываемый творческий опыт – играть на сцене и ставить спектакли на иврите. Там же актер преподавал в театральной студии Нисона Натива, создал «Русскую антрепризу Михаила Козакова» и, конечно, вел дневники.«Работа – это лекарство от всех бед. Я отдыхать не очень умею, не знаю, как это делается, но я сам выбрал себе такой путь». Когда он вернулся на родину, сбылись мечты сыграть шекспировских Шейлока и Лира, снять новые телефильмы, поставить театральные и музыкально-поэтические спектакли.Книга «Третий звонок» не подведение итогов: «После третьего звонка для меня начинается момент истины: я выхожу на сцену…»В 2011 году Михаила Козакова не стало. Но его размышления и воспоминания всегда будут жить на страницах автобиографической книги.

Карина Саркисьянц , Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Театр / Психология / Образование и наука / Документальное