Ниже нуля (ЛП)

тоже смотрел «JAG». Хорошее шоу. Напоминает мне моё детство.

— Правда? Ты смотрел шоу о военных юристах со своим странным

папой-контрабандистом?".

Он бросает на меня овечий взгляд, и я разражаюсь смехом.

— Харм и Мак в конце концов оказываются вместе? - спрашиваю я

его.Он полуулыбается. — Никаких спойлеров.

— Да ладно.

— Тебе придется посмотреть, чтобы узнать.

— Или я могу поискать это в Википедии.

Он продолжает улыбаться, как будто думает, что я этого не сделаю.

Он прав.

Мы вместе на последнем этапе путешествия. Иэн разрешает мне

занять место у окна без моей просьбы и устраивается рядом со мной, убрав наши сумки и подложив подушку мне под плечо. Он широкий и

массивный, его ноги тесные и слишком длинные для того небольшого

пространства, которое он имеет, и когда мы оба пристегнулись, кажется, что он блокирует остальной мир. Стена, ограждающая меня

от шума и действия. С тех пор, как мы приплыли на лодке, я была

беспокойной, и мне не удавалось вздремнуть больше, чем на короткое

время, но через несколько минут после того, как мы взлетели, я

чувствую, что начинаю дремать, истощенная. Последнее, что я делаю

перед тем, как заснуть, - прислоняю голову к плечу Иэна. Последнее, что я помню, как он делает, это сдвигается чуть ниже, чтобы

убедиться, что мне удобно настолько, насколько это возможно.

Я просыпаюсь где-то над Атлантикой и в течение нескольких минут

остаюсь на месте, прижавшись виском к его руке, в ноздри ударяет

чистый запах его одежды и кожи. Он смотрит на свой планшет, читая

статью о плазменном двигателе. Я пропускаю несколько строк в

разделе о методах, прежде чем сказать: — Обычно я не такая.

Он не кажется удивленным тем, что я проснулась. — Какая?

Я думаю об этом. — Нуждающаяся. - Я думаю ещё немного. —

Приставучая.

— Я знаю. - Я не вижу его лица, но его голос низкий и добрый.

— Откуда ты знаешь?

— Я знаю тебя.

Мой первый инстинкт - огрызнуться и оттолкнуть. Что-то внутри

меня отвергает чтобы меня знали, потому что знание означает быть

отвергнутой. Разве не так? — Ты не знаешь. По-настоящему не знаешь

меня. Мы ведь даже не трахались.

— Правда. - Он кивает, и его челюсть задевает мои волосы. — Ты

бы позволила мне узнать тебя, если бы мы трахались?

— Нет. - Я зеваю и выпрямляюсь, выгибаясь дугой, чтобы размять

больную спину. — Ты когда-нибудь думал об этом?

— О чем?

— Пять лет назад. Тот день.

— Я много об этом думаю, - говорит он сразу, без колебаний. Его

выражение лица для меня неразборчиво. Совершенно нечитаемое.

— И поэтому ты пришел меня спасать? - поддразниваю я. — Потому

что ты думал об этом? Потому что ты втайне тосковал годами?

Он прямо смотрит мне в глаза. — Я не знаю, было ли в этом что-то

тайное.

Он возвращается к своему планшету, всё ещё спокойный, всё ещё

расслабленный. Затем, спустя несколько минут и пару зевков, он

закрывает глаза и откидывает голову назад на сиденье. На этот раз он

засыпает, а я остаюсь бодрствовать, глядя на сильную линию его горла, не в силах остановить свою голову от вращения в миллион разных

направлений.

* * *

Когда мы выходим из зоны TSA29 в аэропорту Хьюстона, в толпе

появляется табличка, похожая на те, которые водители лимузинов

держат в кино, когда встречают важных клиентов, которых они боятся

не узнать.

ХАННА АРРОЙО, гласит надпись. А под ней: КОТОРАЯ ЧУТЬ НЕ

УМЕРЛА И ДАЖЕ НЕ СКАЗАЛА НАМ ОБ ЭТОМ. А ЕЩЁ ОНА

ВСЕГДА ЗАБЫВАЕТ ЗАМЕНИТЬ РУЛОН ТУАЛЕТНОЙ БУМАГИ.

КАКАЯ МАЛЕНЬКАЯ ДРЯНЬ.

Это довольно большая надпись. Тем более что его держат две не

очень высокие девушки, рыжая и брюнетка, которые очень явно

смотрят на меня.

Я поворачиваюсь к Иэну. Он спал без перерыва последние четыре

часа и всё ещё выглядит сонным, его лицо мягкое и расслабленное.

Милый, - думаю я. И сразу после этого: Восхитительный. Красивый.

Хочу. Я не говорю ничего из этого и вместо этого спрашиваю: — Что

здесь делают мои подруги-идиотки?

Он пожимает плечами. — Я подумал, что ты захочешь обсудить с

кем-то свой предсмертный опыт, поэтому решил рассказать Маре о

том, что произошло. Я не ожидал, что она придет лично.

— Смело с твоей стороны предполагать, что я не рассказала ей сама.

Его бровь приподнимается. — Ты сделал это?

— Я собиралась. Как только почувствую себя менее плаксивой. И

вообще. - Я закатываю глаза. Ух ты, я взрослая. — Как ты перешел от

того, что не помнишь имени Мары, к тому, что у тебя есть её номер?

— Мне пришлось делать невыразимые вещи.

Я задыхаюсь. — Не Великая тетя Дельфина.

Он поджимает губы и кивает, медленно, жалобно.

— Иэн, мне так жаль...

Я не успеваю закончить фразу, потому что меня схватили два

маленьких, но удивительно сильных гоблина. Я шатаюсь на своей

единственной функционирующей лодыжке и чуть не задыхаюсь, когда

их руки крепко сжимают мою шею.

— Почему вы здесь, ребята?

— Потому что, - говорит Мара, прижимаясь к моему плечу. Они обе