Нижние Колокольца Миллениум

«Вот видишь любовь моя, я про этот табурет и говорил, смотри, как ужасно починен, наш то гораздо лучше»,– пропел Лучиано жене.

«Лучиано, дорогой, так это ты вчера чинил мне этот табурет! И я уж не говорю, что стало с той печью, которую ты складывал добрых пол года, при первой же растопке труба обрушилась внутрь!» – гость уже перешел на крик и даже для убедительности тряс табуретом, словно угрожая.

«Постой Вячеслав, ты знаешь, что с древнего языка фамилия Араджян означает благородный по рождению, а значит я просто не могу выполнять свою работу не добросовестно. Хочешь, пойдем я тебе покажу ещё хуже сложенную печь, твоя по сравнению с ней просто горнило из кузницы Гефеста. На вот выпей стаканчик, это лучший коньяк, итальянский, мой дед его сам добывал!» – под свой монолог Лучиано усадил премьер-министра за стол и вручил стакан, наполненный до самых краев.

«Прости, Лучиано, я действительно погорячился, а в трубу, наверное, перелетный дятел врезался, вот она и обрушилась! Идете голосовать за Антонину Андреевну Григорьевну-Апполонову13?» – спросил Вячеслав, пододвигая к себе блюдо с запечённой картошкой.

«Само собой идем, наш голос важен, да и погода хорошая, прогуляемся. А ты, если с печью сам не разберешься, говори, у меня через четыре месяца окошко есть свободное, могу подсобить!» – Лучиано так и сиял добродушной улыбкой.

«У меня мурашки от твоей алкашки! – восторженно сказал премьер министр, затем встал из-за стола и направился с табуретом к выходу, – ну, до встречи на выборах, простите еще раз за неоправданную агрессию!»

Хозяин дома закрыл дверь за гостем и тут же продолжил свои причитания о том, как мир к нему не справедлив, как он героически выносит удары судьбы и всё в таком духе. Очередную тираду оборвал крик со двора: «Олух!», затем был звук глухого удара и чего-то похожего на упавшее тело.

«Наверное, Вячеслав комара прихлопнул, они нынче матерые пошли, еще не так при падении грохочут,– говорил Лучиано, закрывая окна, – подавай обед, дорогая, я уже наработался».

Глава 4

Планета Kepler-452b, деревня «Нижние Колокольца Миллениум», палатка № б/н.

Джеки-Чак Жан-Клодович Наыбайло абсолютный военный, ветеран каждого рода войск, участвовал в сотнях войн, мог громить неприятеля, как в воздухе, так и на море, при необходимости мог стать ракетой класса воздух-воздух, да что там, ракетой люкс класса. Всё это лишь маленькая выдержка из его автобиографии. Он был невысоким мужчиной, невероятно крепкого телосложения, создавалось ощущение, что его можно использовать вместо бура, при добыче горных пород. Носил он только камуфляжный военный костюм и очень гордился пышными усами, который спускались до подбородка и тоже были выкрашены в камуфляж.

Военный сидел за столом над кучей бумаг и карт, изредка выкрикивая бессвязные звуки, дело в том, что ему передалась контузия по отцовской линии, ещё его деда лягнул в голову конь. Напряжение внутри палатки росло, бормотание вояки уже перерастало в непрерывный гул и начало колыхать усы.

«Я понял, понял, это же было на поверхности, подлые планетяне!» – триумфально вскинув руки, закричал Джеки-Чак, но тут же вернул самообладание и перешел в режим «скрытая угроза». Теперь он двигался бесшумно, сливался с окружением, каждый мускул его тела работал на пределе возможностей, чтобы перемещения были молниеносными, он должен доставить эту информацию главе поселения, не смотря ни на что.

Не зря он был героем разведки, способность выделять что-то важное в лавине бесполезной ерунды, умение соединять в систему вещи максимально далекие друг от друга и куча других навыков позволило вояке найти важнейшую информацию. Оказывается, планетяне могли вселяться в людей и контролировать их разум, а что самое ужасное, внедрение уже произошло и теперь не понятно, кто друг, а кто враг. Но вот какая их конечная цель. И тут его осенило, выборы! Планетяне хотят сорвать выборы своей неявкой. Набегу полируя бляшку ремня Джеки-Чак выпрыгнул из палатки и нырнул в ближайший куст, ему предстояло не самое простое путешествие по садам и канавам до здания администрации, да еще и в окружении неприятеля. Но и не из таких заварушек выходил Наыбайло. Как-то раз ему пришлось выйти в открытый космос без скафандра, чтобы голыми руками стянуть обшивку космического корабля, поврежденную в метеоритном потоке. Хорошо, что он ходил плавать на реку каждый четверг, и потому легкие были очень тренированы, иначе запаса кислорода не хватило бы ему на починку обшивки.

Добравшись до здания администрации Джеки-Чак огляделся, здесь уже собралось много людей или называть их планетяне?! «Надо предупредить главу, до того как она выйдет с речью»,– сказал он себе, в изящном пируэте вышибая окно кабинета. Антонина Андреевна сдержанно вскрикнула, всё же в её роду были очень смелые герои с планеты Земля. И тут же сказала: «докладывайте!»