Нижние Земли (СИ)

Ружа машинально опустила руки к поясу и сжала кулаки, не почувствовав под пальцами привычных тяжелых складок юбки. Абель покосился на нее, но ничего не сказал.

Или не успел сказать, потому что Адриан, опережавший их на шаг, с пинка распахнул дверь – незапертую, то ли по глупости, то ли из неоправданной смелости – и загремел:

– Полиция! Всем встать! Руки держать на виду!

Абель про себя успел подумать, что никогда еще не слышал от этого человека такого командного голоса. Потом думать стало некогда: ведьмы, несмотря на грозное предупреждение Адриана («Попытка колдовать будет расценена как нападение на органы правопорядка при исполнении»), вскинулись им навстречу.

Одна сложила руки в сложном жесте, и в грудь Абелю ударил огненный луч. Ударил – и разбился на мелкие искорки. Абель поморщился. Не сказать, что он совсем не чувствовал магические удары. Они не причиняли ему особого вреда, но и удовольствия не доставляли. Разве что помогали на какое-то время распрощаться с надоевшим насморком.

– Вас же предупреждали, дамы, – ничуть не менее грозно сказал Адриан, подходя к ведьмам совсем близко.

Он блефовал – это Абель знал совершенно точно. Способностей Адриана хватило бы на то, чтобы нейтрализовать трех, ну, четырех ведьм – тех, кто был совсем рядом с ним. Остальных пришлось бы брать на себя Руже и Абелю. И если Абелю колдовство не могло причинить никакого вреда, то Руже пришлось бы надеяться на свои цыганские обереги.

И все же это сработало. Ведьмы как-то разом успокоились, встали неровным частоколом из перепуганных девочек. У одной были зеленые волосы, заплетенные в две косы, другая была с ног до головы одета в серое: серый пиджак, серая майка, шорты и гольфы, как у студентов королевского колледжа. У третьей были разноцветные, слегка косящие глаза. Остальные таращились из полумрака перепуганными глазами и белели коленками. На некоторых даже были пластыри. Такой разношерстной компании Абель не встречал с тех пор, как закончил школу в не самом благополучном районе Маардама.

Он отошел к выходу, оглядывая подвал.

Под потолком неярко горела единственная лампочка без абажура, отбрасывающая на стены мутные бродящие тени. Лица ведьм в этом свете казались смазанными, как у утопленниц, выглядывающих из-под толщи воды.

Вдоль стен подвала стояли стеллажи с книгами, какими-то мензурками, чуть ли не котелками. Абель обвел все это богатство скептичным взглядом, а вот Руже, казалось, не терпелось устроить качественный обыск. Она даже сделала шаг в сторону и, словно ненароком, провела ладонью над одной из полок. Абель уловил блеск в одном из ее колец – или это было отражение света лампочки? Скорее всего, последнее – не была же Ружа совсем дурой, чтобы пытаться использовать магию рядом с Адрианом.

Тот стоял на месте и скучным голосом, потерявшим стальные нотки, объяснял ведьмам, что прямо сейчас им следует тихо и мирно, по одной, покинуть помещение и поступить в распоряжение представителей закона.

Все это можно было бы посчитать неоправданной тратой времени и сил Второго децерната, если бы не то, что Даан сказал Адриану по телефону. Абель знал, что такое «ситуация один-ноль». Угроза создания террористической организации. Ситуация, совершенно невообразимая в их тихом маленьком городке, но почему-то Даан очень быстро, услышав от Шульца всего несколько слов о его подружке и ее – хах – подружках, принял решение, что в этом случае это именно оно.

Чем Даан руководствовался, Абель предпочел не думать. В конце концов, это было не его дело – это дело Инспектора, комиссаров и прочего начальства.

Ведьмы потянулись к выходу, выстраиваясь в неровную очередь. Адриан стоял чуть поодаль, за его спиной Ружа сжимала и разжимала кулаки, то и дело отводя взгляд от ведьм и косясь на стеллажи.

Абель распахнул дверь и крикнул тем, кто ждал снаружи:

– Принима...

В спину ему ударило больно и одновременно мягко – как будто сзади надвинулась громадная ладонь, выталкивающая Абеля из подвала вместе с дверью, ручку которой он все еще сжимал, и кусками стены.

Остальное пришло уже позже, когда Абель осознал себя лежащим снаружи. Боль в коленях и груди, отчего Абель несколько секунд не мог толком вздохнуть, боль в затылке и спине, боль в руке, буквально испещренной мелкими щепками – они впились в кожу сквозь ткань куртки и рубашки.

И боль в ушах от тихого, нет, громкого, нет, тихого грохота сзади.

Абель приподнялся на руках, обернулся назад и застыл.

Здание, из которого его выкинуло, просело посередине, как раз в том месте, где раньше был подъезд. Сейчас на его месте зияла дыра с неровными краями, и на глазах у Абеля, эта дыра сплющилась, выдавила из себя пару бетонных обломков, и схлопнулась.

Дом опасно накренился, угрожая обрушиться сам в себя. Зазвенели лопающиеся стекла в окнах – сначала тех, что были прямо над бывшим подъездом, потом дальше. Абелю казалось, что все это происходит очень медленно, он неимоверно четко видел, как по стеклам начинают змеиться трещины, лениво разрывающие стеклянное полотно.

А потом его подхватили под мышки и потащили, и время вернулось.