Нижний мир

— Ну да, — пожала плечами Алина. — Девчонки из Белого города отдыхают и хотят найти себе на ночь мужчину. Или двух. Или, если совсем уж хочется приключений, то и трёх. На самом деле никто же не против, мужчинам такой интерес скорее льстит. Силой их, конечно, не тащат, однако никто никогда и не отказывается. К женатым редко пристают, но если всё же пристают, то жёны обычно не возражают, особенно если им предложат хорошую замену.

— Какой разврат, — ошеломлённо заметил я.

— Нормы морали в каждом обществе свои, — пожала плечами Алина. — У нас вот разрешается многожёнство, а здесь это считается отвратительным. У чёрных хазар только моногамные браки, а у белых либо моногамные, либо женщина не замужем и свободно меняет мужчин. Ну мужские гаремы ещё есть, но их можно по пальцам пересчитать, мало кто может позволить себе держать гарем. Да и сам мужчина далеко не ко всякой в гарем пойдёт.

— Погоди, а я вот точно знаю, что аристократка может изъять мальчика из семьи к себе в гарем, — усомнился я.

— Несовершеннолетнего, — уточнила Алина. — Да, есть такой древний закон, но реально он уже лет тысячу как не применяется. Даже если кто-то и захочет такое проделать, разрешения не получит никогда и ни за что. Только по согласию семьи. Но знаешь, семья всегда соглашается. Для всей семьи, включая самого мальчика, это огромный скачок вверх. Не говоря уж о том, что семья просто становится очень богатой. Для мальчика из бедной семьи попасть в гарем аристократки — это несбыточная мечта.

Я обернулся, ища глазами тех девушек и обнаружил, что они присоединились к мужской компании за столом немного дальше от нас. Мужчины явно чувствовали себя польщёнными вниманием, и, судя по принимаемым позам, пытались продемонстрировать себя с лучшей стороны.

— Что ты ни говори, Лина, — констатировал я, — а всё-таки это разврат.

— Ну, я, в принципе, согласна, — улыбнулась та.

Глава 14

Переход по горным тропам лёгким для нас не стал. Одна только радость, что нам не нужно было опасаться зверей, бандитов, и вообще лишних глаз — Алина сделала что-то неуловимое, и вокруг повеяло какой-то неземной жутью. Мы с Ленкой после нескольких неудачных попыток и с помощью Алины сумели всё-таки отгородиться, но я, пожалуй, уже был близок к тому, чтобы просто убежать. Как сказала Алина, на расстоянии это проявляется как предчувствие чего-то нехорошего и ощущение недоброго взгляда. Человек или зверь начинают испытывать желание срочно развернуться в другую сторону, и чем ближе к нам, тем это желание сильнее. Но груз от этого легче не стал, да и горная тропа — это совсем не натоптанная организованными туристами дорожка в берёзовой роще.

— Здесь остановимся — хорошее место, и речка в двух шагах, — скомандовала Гана. — До темноты всё равно не успеем до пещеры дойти. Нормально тут отдохнём, а завтра ещё поутру и до места доберёмся.

Я со стоном сбросил с загривка увесистый мешок с каменным горским сыром, который мы скупали во всех селениях по дороге в Архыз. Женщины тоже тащили здоровенные мешки — но с сухарями. Точнее, с сушёными горскими лепёшками — то ли чуреками, то ли лавашами. Я так и не понял, есть ли между ними разница, да и не особо стремился понять. Что я определённо понял за этот поход, так это то, что главное достоинство продукта — это его вес, и сыр в этом плане сильно хуже сушёных лепёшек.

Горский сыр не только весит, как гранит, он ещё и не уступает ему по твёрдости. Во всяком случае, я при всём старании не смог от него ничего откусить — зубы просто скользили по поверхности сырного шарика, оставляя на нём едва заметные следы. Получалось откалывать небольшие кусочки ножом, но в конце концов я понял, что обязательно сломаю таким образом нож, и на этом моё знакомство с горскими деликатесами закончилось. Боги их, горцев, знают, как они этот сыр едят… наверное, дробят его к завтраку кувалдой.

Я планировал купить в Архызе хотя бы одного ишака, однако Драгана заявила, что на этом маршруте ишаку придётся слишком трудно. Ну да, кому нужен ишак, когда у него есть Кеннер? Тем более, ишаку будет трудно. Вопрос, будет ли трудно мне, не поднимался за незначительностью. Где бронепоезд не пройдёт, угрюмый Кеннер проползёт[30]. Или даже ещё более пессимистично: там, где ишак не пробежит, там тушка Кеннера лежит. Я, конечно, гораздо сильнее обычного человека, но и у меня есть предел. Который, надо отдать Драгане должное, она очень точно нащупала.

— А что, Гана, — сказал я, со страдальческой гримасой пытаясь размять полностью онемевшую спину, — неужели не нашлось селения поближе? Обязательно нужно было от Архыза тащиться?

— Может, и есть такое селение, — ответила Гана, растирая себе плечи. — Но у меня метки к пещере поставлены только от Архыза. Ты же видишь, что мы без проводника идём.

— У тебя дорога помечена? — удивился я. — Нас ведь кто угодно может по этим меткам проследить.