Нижний мир

Вихрь Силы внутри бугра медленно угасал, вращаясь всё медленнее. Буквально через минуту последние остатки его рассеялись, и бугор больше ничем не выделялся.

— Вот тебе и сатурат, — удивился я. — Это что получается — они как-то научились запасать Силу, и поэтому могут свободно гулять наверху? Твари снизу наверх не заходят, концентрация Силы здесь для них слишком мала — так вроде ты говорила, Алина?

— Да, как-то неприятно ситуация выглядит, — согласилась Алина. — Возможно, мы недооцениваем опасность от подобных тварей. Хорошо бы поймать такую ящерицу живой для изучения.

— Если только на обратном пути, — откликнулся я. — Но я думаю, увезти её отсюда не получится. Мне кажется, выходить на поверхность они ещё не могут, только ненадолго на верхние горизонты.

— Наверное, ты прав, — неохотно согласилась Алина. — Если бы они выходили наружу, их кто-нибудь обязательно заметил бы. Всё, я больше их не чувствую, они ушли совсем. Пойдём дальше?

Первый же зал анфилады был изрядно загажен — грязными пятнами выделялись остатки пары костров, по полу был разбросан мусор. Выглядело это как берег реки после отдыха трудящихся.

— Похоже, Гана, — заметил я, — что твои бойцы здесь и сидели. Ты не обидишься, если я назову их засранцами?

— Я и сама их так назову, — хмыкнула она. — Только это не мои бойцы. Это дешёвые наёмники, по сути, обычные бандиты. Правильней было бы их здесь и прикончить, но не хотелось шуметь.

— Однако опасный ты работодатель, — покачал я головой. — При случае поостерегусь к тебе наниматься. А что, нормальных бойцов было не найти?

— Если бы кто-то увидел здесь нормальных бойцов, то сразу бы понял, что пещера кого-то серьёзно заинтересовала. А так обычная банда, в здешних горах их хватает.

— Да, неплохо придумано, — согласился я.

Вот всё бы они так хорошо продумывали. Но видно, очень уж хотелось оторваться как следует, и остаток додумывали уже кое-как.

Путь до зала с озером прошёл без всяких приключений. Там совершенно ничего не изменилось. Место нашего старого лагеря было всё так же огорожено камнями, никто их не растащил. Никто не набросал мусор, никто не загадил озеро. Словом, всё выглядело, словно мы ушли отсюда только вчера.

— Пришли, — счастливо выдохнул я, роняя на пол мешок с сыром. — Разбиваем лагерь и отдохнём наконец.

— Так всё-таки, — спросил я, когда мы наконец обустроились, поужинали и неторопливо пили чай возле небольшого костерка, — что вы, собственно, хотите в этой пещере найти? Пора бы посвятить нас в детали.

— Мы хотим посетить мир Силы и посмотреть, что там есть интересного, — ответила Гана. — Что тебе в этом непонятно и какие подробности ты хочешь услышать?

— Например, я не совсем понимаю, что значит «мир Силы».

— А ты вообще знаешь, как связаны Сила и Сияние? — спросила Гана. — И откуда они вообще взялись?

— Гана, ну откуда мне это знать? — поморщился я. — Если ты считаешь, что все вокруг наперебой кидаются меня просвещать на этот счёт, то ты ошибаешься. И мой куратор Стефа Ренская, и Алина очень скупо отвечают на подобные вопросы. Я уж не говорю о Магде Ясеневой, которая вместо ответов просто морщится и предлагает мне заняться чем-нибудь полезным. Я уже начал подозревать, что все они сами знают об этом не так уж много. Извини, Лина.

— Ну, в общем-то, так оно и есть, — хмыкнула Алина.

— Они просто интересуются другими вопросами, — улыбнулась Гана. — Это всё же очень абстрактная тема, и в обычной жизни от этого знания пользы никакой. К тому же это знание очень трудно добыть, поверь мне. Я, как и ты, со студенчества интересуюсь этой темой, и за столько лет, несмотря на все мои возможности, смогла узнать буквально крохи. Для богов и прочих сущностей это тема нежелательная, а может даже и запретная.

— Так что же такое Сияние и Сила? — спросил я.

— Простой ответ, который обычно и даётся, заключается в том, что это первичные поля. Это правильный ответ, но настолько общий, что толку от него никакого. Есть более полезный ответ, который тоже является верным: это сущности, по всей видимости, разумные, которые создают свои Вселенные. Ты знаешь о том, что Сила является пришельцем?

— Святоши смутно упоминали об этом, — кивнул я. — Но именно что упоминали, и именно что смутно.

На самом деле я это, конечно, знаю, и даже примерно знаю, когда это произошло. Для греков и римлян существование богов не вызывало ни малейших сомнений — боги в буквальном смысле ходили среди них. Но в какой-то момент в моём старом мире боги вдруг исчезли, а из чудес остались только те, что творили попы с помощью нехитрых подручных приспособлений. И мне сейчас точно известно, что боги исчезли где-то ближе к 988 году, то есть году крещения Руси — в нашем мире тоже был киевский князь Владимир Окаянный, вот только мы его знаем как Владимира Святого, и Русь ему окрестить удалось, боги не помешали.