Низина

Гнев пророс сквозь ее любовь к отцу, сквозь ее любовь к дочери, сквозь ее столь оберегаемую привязанность к Дрю. Этот разбушевавшийся гнев раскинулся мощной кроной над теми, кого она так любила и кого так оберегала.

Память на мгновение вернула ее в один из летних дней детства, когда они с отцом вернулись из Калькутты. Августовская жара, распахнутая дверь в кабинет матери, пустой, будто обчищенный грабителями письменный стол. А во дворе трава, трава колыхалась, как море.

Даже сейчас, когда машина матери скрылась вдали, Бела готова была обороняться от нее, готова была снова принять бой и стоять насмерть. Лишь бы только избавиться от нее, а если надо, то даже убить ее. Убить столько раз, сколько понадобится.

Глава 6

Вип-Роуд — бывшая дорога в аэропорт Дум-Дум — когда-то слыла опасной бандитской территорией. Ее старались объезжать стороной. Но теперь вдоль бывшей трассы появились кварталы высоченных многоэтажек, громады современных офисных зданий, стадион, ярко освещенные торгово-развлекательные центры, офисы иностранных компаний и пятизвездочные отели.

Название города Калькутта теперь звучало по-бенгальски — Колката. Такси мчалось через север города, через его оживленный центр. Сейчас, вечером, движение интенсивное, но свободное, без заторов. Вдоль обочин высятся деревья, красуются цветочные клумбы. На месте бывших полей и болот — эстакады и новые кварталы. Среди машин много иномарок.

За поворотом у заново отстроенной больницы знакомых мест стало больше. Железнодорожные пути в Бэллиганге, оживленный перекресток в Гарихате. Жизнь на этих людных улицах бурлила мелкой торговлей. Одежда, шлепанцы, кошельки — все это продавалось с лотков вдоль дороги.

Город ждал наступления Дурга-Пуджо — самого любимого и популярного праздника. На улицах толпы людей. В переулках и на площадях уже установлены статуи Дурги, окруженной ее четырьмя детьми. Раскрашенные глиняные изваяния. Яркие и величественные. Иногда у ее ног находился лев, помогающий ей убить демона. Она была дочерью этого города, прибывшей навестить свой город, родную семью.

Меблированные комнаты находились на Южной авеню. Квартира на седьмом этаже, с видом на озеро. Внизу дамский фитнес-клуб. Лифт размером не больше телефонной будки как-то все-таки вместил ее, чемодан и портье.

— Вы приехали на праздник Пуджо? — спросил портье.

Вообще-то она летела в Лондон, а не сюда. Но где-то над Атлантикой стал ясен ее конечный пункт назначения.

В Лондоне она даже не выезжала из аэропорта. Так и не прочла предполагавшейся лекции, так и не развернула приготовленных записей.

Она даже не потрудилась сообщить по электронной почте организаторам симпозиума причину своего отсутствия. Ей стало просто наплевать. Наплевать на все после слов Белы.

В Хитроу в бюро заказа билетов она узнала все о рейсах в Индию. Индийский паспорт она всегда носила с собой, и сохраненное индийское гражданство позволило ей быстро получить билет на утренний рейс до Мумбай.

Теперь эти рейсы были прямыми, без посадки на дозаправку на Ближнем Востоке. Ночь она провела в отеле в аэропорту Мумбай. Холодные белые простыни, индийские программы по телевизору. Черно-белые киноленты шестидесятых годов, выпуски новостей Си-эн-эн. Уснуть она не могла, поэтому открыла ноутбук, подыскала себе гостиницу в Колкате и заказала номер.

Продукты для кухни доставят только утром, но ей сейчас могут прислать ужин в номер, сообщил портье.

— Это не обязательно, — сказала она.

— Мне договориться насчет водителя на завтра? — спросил портье.

Он также предложил ей заплатить за проживание сразу и сказал, что придет за ней утром в любое время, какое она назовет. Еще сообщил: водитель отвезет ее, куда она скажет, только в пределах города.

— Я буду готова в восемь, — сказала она.

Гори открыла глаза, когда еще было темно. Пять утра. В шесть она приняла душ, почистила зубы. В кухонном шкафчике нашла коробку «Липтона», зажгла конфорку и приготовила себе чай. Выпила его с печеньем, оставшимся у нее еще с самолета.

В семь в дверь позвонили. Горничная принесла пакет с фруктами, хлеб, масло, печенье. Это и были продукты, о которых говорил портье.

Горничную звали Абха. Разговорчивая женщина лет тридцати пяти, мать четверых детей. Старшему, как она сообщила Гори, уже исполнилось шестнадцать. Она также успела поделиться, что подрабатывает еще в клинике красоты уборщицей, и приготовила для Гори еще чаю, выложила на тарелку новое печенье.

У Абхи чай получился вкуснее, крепче, к нему подала сахар и молоко. Через несколько минут она вынесла из кухни еще одну тарелку.

— А это что?

Оказывается, Абха приготовила ей омлет. Омлет со жгучим красным перцем и жареными хлебцами. Гори съела все, запила чаем.

В восемь утра, выглянув с балкончика в спальне, Гори увидела внизу ожидающую ее машину. Водитель, курчавый молодой человек, уже чуть располневший, в брюках и кожаных шлепанцах, облокотился на капот и курил.