Низкий голос любви

Она развязывает платок Ее лицо так близко от его, что черты расплываются. Дальше, в багряном полумраке, он различает другие лица, обращенные к нему. Грациозные фигуры в мужских костюмах, несколько приталенных, из слишком изысканных материй; в этом собрании женщин он единственный мужчина.

– Следуйте за мной.

Они прошли в зал, в котором завитки дыма утекали через открытое окно. Клер села на подоконник Под ней расстилается весь Париж. Взгляд ее витал над плечом Артура. Подмигнув, она шаловливо указала подбородком. Рыжая женщина в бриджах и вишневом спенсере, в шляпе-панаме, с сигарой в руке, с рубиновой сережкой-гвоздиком в ноздре, держа на руках крошечного йоркширского терьера с ушами, выкрашенными в зеленый и розовый цвет, подошла и поцеловала Клер. Та представила ей Артура. Энергичное рукопожатие.

– Добрый вечер, я основательница клуба «Кольца и пепел».

– Кольца и пепел? Вы выходите замуж, а потом сжигаете ваших мужей?

Йоркшир пронзительно тявкнул.

– О, вы, как я вижу, не ладите с животными. Обычно Яго лижется с незнакомыми людьми.

– На то он и пес.

– Если нам и случается испепелять мужчин, мы делаем это словами. Не так ли поступаете и вы, господа? Зовите меня «госпожа президент», этот титул меня забавляет. По сути, этот титул – не более чем колечко на сигаре. Он говорит мне о том, что мне предстоит попробовать, но для того, чтобы узнать подлинный его смысл, мне требуется зажечь гаванскую сигару и выкурить ее до конца. А когда сигара выкурена, на что нужно кольцо?

Оно пригодится, чтобы вспомнить название полюбившегося сорта.

– Вы так считаете? Чтобы сохранять верность любимой марке, достаточно ощущений. Имя – всего лишь оболочка. Как бы там ни было, здесь мужчины не являются основным центром наших интересов. Мы ненадолго забываем о них в кругу подруг. Скажите, какое впечатление это на вас производит?

– Я пока не понял.

– Тогда я вам объясню. Здесь вы единственный мужчина. Вы одновременно уникальны и вторичны. Повезло, не правда ли?

– О, вы знаете, я уже бывал в исключительно женском обществе.

– Вам никогда не случалось охотиться за женщинами?

Артур встретился взглядом с Клер.

– Мне случалось даже быть дичью.

– Вы меня заинтриговали. Почему же вы ставите себя в такое уязвимое положение?

– Это слишком сильное выражение. Лучше сказать, что я несколько утомлен задачами, которые традиционно возлагаются на мужчин. Искать женщину. Мне случается изменять роли, ждать, чтобы женщина сама меня нашла.

– Я вас понимаю.

Госпожа президент положила на руку Артура теплую ладонь. Он легко доверился ей.

– Откровенность за откровенность – я хочу вас поздравить.

– С чем?

– Ходят слухи, что вы один из редких смельчаков.

– Один из редких…

– Из тех, кто сумел договориться с Янусом. А ведь без Януса нет Клер. Но знаете ли, если она пришла сюда, это значит, что она устала от мужчин. Так что не думайте об этом больше, а развлекайтесь.

Подмигнув Клер, которая стояла поодаль, не упуская, однако, ни слова из этого диалога госпожа президент удалилась. В салоне дым мало-помалу рассеялся, и музыка сделалась тише, позволяя расслышать обрывки разговоров. Артур следил за губами женщин, двигающимися вокруг произносимых слов. Женщины наедине друг с другом – он с трудом понимает их намерения. Под этим светом губы, лица, руки обрели цвет крови: гнева, войны, наслаждения. Здесь и там на этом огненном фоне мелькают наманикюренные ногти, звякают браслеты, оранжевые фонарики сигар мерцают и становятся пунцовыми, уголек освещает рты, щеки, лбы, зрачки. Все они в красном свете, словно в праздничных багряных одеждах. Артур знает, что эти женщины не для него. Обычно, когда чье-то тело не для него, он наслаждается им как зритель. Здесь ему отказано в этой роскоши. Под огнем этих безразличных глаз он – единственный представитель своего рода. И это особое положение мешает ему наслаждаться зрелищем, потому что он не может отделаться от неприятного ощущения. Клер за его спиной бормочет:

– Какой суровый вид.

Он чувствует ее дыхание на затылке, вздрагивает, спрашивает ее:

– Как называется этот клуб?

– «Кибер-Ева». А раньше назывался «Ева-Футура».

– Госпожа президент сказала, что вы устали от мужчин.

– Вас коробит то, что вы оказались наименьшей из моих забот? Не воспринимайте ее слова буквально. Я устала не от мужчин. Я устала от себя с ними. А они, вероятно, от меня.

Вместо ответа Артур ведет Клер на пустынный танцпол. Под музыку пронзительной I Can't Get Satisfaction в рэп-версии, он безапелляционно и насмешливо, вопреки ритму, втянул ее в механическое танго, которое ее удивляет и веселит. Оба, как дети, покатились со смеху и прекратили танец. Госпожа президент аплодирует им и в награду протягивает каждому сигару. Клер, на глазах которой слезы от смеха, сует свою в кармашек блузки. Госпожа президент на секунду задерживает в руке гаванскую сигару Артура, сжав пальцами ее короткое крепкое тело.

– Вы хороший танцор, у вас есть чувство юмора, вам понравится эта сигара. На ощупь она прочная, без шероховатостей, без затвердений, и курить ее будет легко.