Низость

Его указание предназначено мне. Я приподнимаю брови. Бекки скашивает ротик на один бок.

— Ла-аадно тогда, тока если она будет блевать или чего, ты просто сходи, нас позови.

Снова указание сообщается мне. Моя гримаса взрывается смешком. Будь здесь Билли, он бы прикололся. Кстати, о Билли, где он? Сегодня мне бы очень пригодилась его компания — ржачный и незамороченный Билли. Таким же был Джеми, когда-то раньше.

Кев волочит эту пипиську на танцпол, пока та не успела передумать, но через две минуты она возвращается с мыльницей.

— Хочу показать девкам в школе, — говорит она, неуклюже делая снимок. — Они уписаются. Сьюи, она же такая правильная-правильная пай-девочка. Никто не павеэээрит, что она так нажралась.

— Подожди, — говорю я, забирая у нее камеру. — Дай сюда.

Она охотно отдает мне фотик, и я опускаюсь на корточки перед Джеми, так что у меня открываются широкие возможности обзора трусиков Сьюи.

— Улыбочку!

Щелк. Мигает вспышка, и мои объекты резко оживают. Джеми поднимает руку, чтобы закрыть лицо, и, лишившись его поддержки, она рушится с его колен, а ее ноги широко разъезжаются. Щелк. Джеми хватает ее за ребра и обратно, отчего задирается ее майка, оголив упругий белый животик. Щелк. Руки Джеми скользят по всем ее местам, опуская ее майку и юбку в попытке спасти то, что осталось от ее достоинства. Щелк. Щелк. Щелк.

Син и Мэлли складываются пополам, гигантские волны сотрясающего легкие смеха вырываются у них из груди. Даже ее мнимо-заботливой подружке тяжело сдержать веселье. Джеми в бешенстве.

Утомленная потехой, Бекки забывает потребовать назад свой фотик и уносится на танцпол, растранслировать инцидент подружкам. Я убираю его в сумочку. Потенциальная тема для дрочки.

— Еж твою двадцать, Милли, я слышал а про тебя, что ты любительница устраивать геморрой девушкам, но это ни в какие ворота не лезет, — Син дьявольски покачал головой. — За каким же хуем она так надралась, ё? Ниибацца ребенок, ты посмотри ей на рожу? Ей же не больше, чем четырнадцать.

— Сам понимаешь, нам надо чего-то решать, — перебивает Джеми. — Нельзя же здесь ее оставлять. В смысле, сами видите, это полный финиш, нет? Ее подружки не в состоянии за ней присмотреть? Вы слышали, как на той неделе возле «Аллертон-Тауэрс» девочку затащили в машину?

— Ну, она едва ли идеальный объект для изнасилования, нет? — говорю я.

— Не уверен, что существует критерий для жертв изнасилования, — саркастически возражает он.

— Ну, разве вся фишка не в удовольствии от навязанного секса? Я имею в виду, она едва ли в состоянии сопротивляться? Это все равно, что насиловать надувную куклу. Чего в этом прикольного?

— Ой, пора взрослеть, Милли. Ниибацца хватит уже. Я надеюсь, что если ты когда-нибудь дойдешь до такого состояния, ты не окажешься на руках человека, столь эгоистичного как ты.

— Но мне это не грозит, нет? Дойти до такого состояния? Я к тому, что в этом то вся разница между мной и девочки вроде этой. Они тупо надираются и ждут, чтобы их друзья или какой-нибудь на хуй мистер самаритянин, вроде тебя, за ними присмотрел. Они на хуй эгоистичные — не я. Таких девок и надо учить.

— Замечательно слушать это от человека, который меньше десяти минут назад собирался метать здесь харчи.

— Ага, — говорю я, быстро покосившись проверить, слышал ли это Син. Не слышал.

— Но я не шаталась где ни попадя, так? Я не падала на колени к незнакомым людям, так? Скажи, ты хоть раз видел меня в подобном состоянии?

Вопрос некоторое время висит в воздухе, затем Джеми наклоняет голову к ее щеке:

— Как ты, маленькая?

— У?

В ее глазах испуг разбуженного человека.

— Будешь еще воды?

Она утвердительно мычит, потом на ее лице мелькает паника.

— Куда все делиш? — она восхитительно пришепетывает. — Они шо ушли беш меня?

Она резко вскакивает.

— Все нормально, дитенок, — успокаивает Джеми, помогая ей удержаться на ногах. — Твои подруги здесь.

Мгновение она стоит, потом падает обратно к нему на колени.

— Мне нужно домой.

— Ну, не волнуйся, дитенок, мы не отпустим твоих подруг уйти без тебя, правда, Милли?

Я закатываю глаза, обратившись к Сину.

— Ты не понимаш. Мне надо вернуться. А то папа мне даст.

— Я тогда отвезу тебя домой? — предлагаю я.

— Ей стоит прогуляться.

— Пошалуста? — икает она. — А то он мне даст. Мне и маме, что отпустила.

— Где ты живешь? — спрашиваю я и протягиваю руку, трогая ее бедро.

— Киркдейл.

— На другом конце города от меня, — вздыхаю я. — Если я тебя нормально отвезу домой, мне можно будет у тебя заночевать?

Теперь моя рука подбирается к ее пизде.

— Ахга! — говорит она, впервые захлопав глазами в мою сторону. — Ты подрушка Бекки?

— Типа того.

— Только мне надо сейчас подрываться. Пока его дома нет. Ты нас проводишь?

— Да, бери пальто, уговорила! Джеми сбрасывает мою руку.

— Ебаный в рот, Милли — сходи найди ее подружек, ладно, и брось страдать хуйней.

— Она все равно не мой типаж, — говорю я, вставая и корчу ему рожу. — Слишком бледненькая, слишком волосатенькая и вдобавок вторничные трусы? Не, нам не покатит, чтоб ты знал.