Низший-10

– Ты видишь лишь тьму… Разве можно так глядеть на мир?

Хмыкнув, я осторожно достал из разгрузки стальную трубку, отвинтил колпачок и вытряхнул в рот горькую таблетку. Поместив ее под язык, ощутив первую горькость, сглотнул напитанную химией слюну и произнес:

– Тут нет света и нет тьмы, старик. Тут нет драконов. Нет рыцарей. Все как всегда. Есть те, кого полностью устраивает текущая сытая житуха. И они не хотят ничего менять. Вот и все.

– Нетерпимые – защитники наши. Они добрые люди. И только вынужденно они…

– Да-да. Только вынужденно они режут молодым бабам глотки, а затем кормят их насекомым.

– Да!

– А чем их жизнь лучше, чем жизнь обычной крестьянской бабы из внешнего мира?

– Э…

– Вот видишь – улыбнулся я – Ответа не найти.

– Это вынужденно! Измененных надо кормить! Они ведь тоже были людьми!

– Сколько людей жрет за раз ода такая тварь? Пятерых? А может сразу десяток? Двадцать? Тридцать? Это ж нахер за размен такой? Жизнь одного измененного бедолаги не может стоить тридцать чужих жизней! А если так хочешь накормить богомола – сам прыгай к нему в пасть! Ты мне вот что расскажи, старик… куда деваете трупы мирно умерших? Скармливаете?

Молчаливый кивок заставил меня рассмеяться и задать следующий вопрос:

– А трупы Непримиримых?

– Тоже!

– Тоже в пасть насекомым?

– Да!

– И даже тела высших офицеров?

– Ну как же… так нельзя. Их хоронят с почестями.

– Ну да. Офицерскую жопу жрать нельзя – проворчал я – Если бы я хотел пройти к пещерам Мрака… куда бы повернул, знай я дорогу? Туда?

– Верно. А откуда ты…

– Догадка – ответил я и круто свернул, не дойдя до городской стены пятьсот метров и перейдя на боковую дорожку. Отряд последовал за мной, и мы двинулись параллельно стене. На высыпавших из ворот и на стену жителей я внимания не обращал.

– А как же ужин?

– Ты не слышал меня, старик? Задумайся, что будет, если два отряда схлестнутся в мирном городе. Хочешь еще больше крови?

– Да как же ты не поймешь, герой Оди! Непримиримые не такие! Они доблестные! Они хорошие!

– Ну да – кивнул я – Ну да…

Глава 5

Глава пятая.

Стариков Терпимых я оставил у изгиба городской стены, на перекрестке сразу пяти аккуратных дорожек. Оставив пьяненьких и ударившихся в слезы дедов под небольшим деревцем — я двинулся прочь. Прошел шагов пятнадцать, когда меня остановил дрожащий и переполненный эмоциями крик:

— Помни, герой Оди – мы тут не при делах! Терпимые кровь не проливали! Человечину не жрали!

Остановившись, я обернулся и, глянув на все еще что-то надеющихся старперов, горько усмехнулся:

— Ну да… вы не убивали. Но заказы тем, кто шел убивать, сделать не забыли, да? Саженцев там мол плодовых не забудьте накопать в садах убитых и порабощенных. Картофана там же накопайте и грузите в те же мешки, куда напихали рубленную человечину. Нет. Вы еще как при делах. И жалости от меня ждите. Я не сжег дотла ваш сраный городок Приветливый лишь по одной причине — мне пока не до вас. Но передайте всем — мы скоро вернемся. И вот тогда я убью каждого второго.

– Нас здесь заперли! Как еще выживать?! Попробуй прожить целую жизнь вечно недоедая!

— Вас здесь заперла система и Первый Высший вроде как… причем здесь мирные жители? Они про вас даже не слышали. Все! Просто ждите. И мы придем.

Больше слов с их стороны не последовало. Да и скажи они что-нибудь еще – я бы уже не слушал. Этот источник информации истощился. Можно и нужно двигаться дальше.

— Так мы вернемся сюда, лид? – в голосе бойца звучало лишь любопытство.

– Посмотрим – ответил я – Посмотрим… Кевин!

Выдвинувшись из-за моей спины, внешне безразличный и бесстрастный рыцарь в замененном шлеме с зеркальным забралом, поравнялся и молча зашагал, ожидая моих слов.

– Забрало подними.

Щелкнув, забрало зафиксировалось в поднятом положении, на меня уставились памятные страшные глаза, что могли помочь любому страдающему запором. Даже если анус безвольно не раздвинется, перепуганное говно само пробьет себе новый путь наружу — лишь бы упасть в дорожную пыль и уползти…

Мельком глянув на это не совсем человеческое лицо, я задумчиво спросил:

– Кто же ты или что же ты все-таки такое, а?

Ответа не последовало и я продолжил, спросив напрямую:

– Насколько сильно я тебя уже раздражаю?

Исполосованное темными венами бледное лицо отвернулось, рыцарь с безразличием смотрел на ухоженные поля.