Низший 2

– Дела отлично – обрадовал я их – Гнездо так далеко, что нас можно считать простыми зрителями, которым еще и неплохо приплачивают. Но булки не расслаблять! Боевую тревогу никто не отменял, держимся наготове, башнями по сторонам крутим, оружие держим под рукой. Баск. Все время держись за Йоркой, внимательно слушай. Ты знаешь, что делать.

– Я добиваю шилом.

– И у тебя это неплохо получается – подтвердил я – Йорка! Дубину – только одной рукой! Вторая всегда свободна!

– Само собой, гоблин! Только одной рукой!

– Отлично. Время?

Текущее время: 17:29.

– Ну… ждем и наблюдаем… ждем и наблюдаем…

Через тридцать секунд зал затих. Умолкли почти все голоса, замерло передвижение. Еще через тридцать секунд в центральном зале висела мертвая тишина. В этот момент сразу стало видно кто и чего стоит. С множества лиц разом стерлась напускная бравада, проявились настоящие чувства. Доминировал страх. Расширенные глаза, сжатые губы, головы вжаты в плечи, руки вцепились в оружие, многие с тоской смотрят на столь далекие выходы из зала, некоторые вцепились в стоящих рядом.

Я оглянулся. Бак прилип спиной к стене, наклонил голову, в опущенной на бедре руке шило. Зомби ждет.

Йорка нервно подпрыгивает, дергает плечами, перебрасывает дубину с руки в руку. На очередном броски пальцы сжались слишком рана и дубина с грохотом упала на пол, заставив нервно вздрогнуть сотню рыл.

Текущее время: 17:30.

Тройной лязг. Скрежет…

Система пунктуальность выдержала.

В указанном мной углу резко скользнула в сторону квадратная потолочная решетка.

Звук… этот странный трескучий, влажный и удивительно мерзкий звук…

Из открывшейся дыры хлынул поток зеленой жидкости с частыми черными вкраплениями. Даже не хлынул – обрушился сплошной жидкостной колонной ударившей вниз. Миг… другой… поток не слабеет. Я подался вперед, считая про себя секунды и следя за шириной водяного столба. Не уменьшается! Что за объем у этого «гнезда из плоти»?

Знакомый голос взвился криком над построениями. Ноль реакции… Крик повторился. Его поддержали более грубые рявкающие голоса. Замершие в созерцании бригадники наконец-то начали спешно перестраиваться, смещать ядро в угол. Бегущие тяжелые «латники» сшибали с ног не успевших посторониться девушек стрелков, следующие бежали уже по распластанным телам. Дрожащий крик боли оповестил – первая жертва уже есть. Еще до начала боя. Хриплая ругань, вопли, яростный рев, окрики, попытки до кого-то докричаться – все потонуло в звуковом хаосе. Долбанная какофония лишила командиров возможности исполнять свою главную роль – руководить и направлять. Их просто не слышали. Один за другим падали поскользнувшиеся на зеленой слизи бойцы, в падении хватались за других, увлекая их за собой. Поспешно вставали, если на них уже не успел упасть кто-то еще. Удивительно громкий дикий крик на мгновение прорвал звуковой хаос, над головами поднялась сломанная в локте рука. Пытается уберечь изломанную конечность. Толчок… толпа шевельнулась злобным живым организмом… и сломанная рука исчезла среди потных рыкающих тел.

Низвергающийся с потолка водяной столб стал уже, а через миг показались первые плуксы, упавшие ужасным плотоядным дождем. Попытался подсчитать приблизительное количество и приглядеться к размерам… бесполезно… тела мелькают в свободном падении, зачастую летя огромными спутанными комками. Плуксы мирно спали в своем теплом гнезде из плоти. Безмятежно дрыхли как младенцы в материнской утробе. И тут им сделали непрошенное кесарево… Они этого еще не поняли, они еще вялые и ничего не понимают…

Но много ли времени надо чтобы понять?

Раз…

Вижу над головами сгрудившихся бойцов взлетающие и опускающиеся дубины и дротики, вижу несколько топоров на длинных рукоятях.

Два…

Взмахи становятся чаще, мелькает больше оружия, в бой вступают подоспевшие. Но это угол. Много народу туда не протиснется… и как действовать стрелкам?

Три…

И будто по сигналу неслышимого нам гонга плуксы ожили. Начало их действий ознаменовалось многоголосым воем боли, взмахов оружия стало меньше. Сначала заколыхалось слишком плотное ядро, следом заворочалась остальная масса бригады.

Послышались частые щелчки – в дело вступили стрелки.

Впервые увидел странные «дощечки» в деле. Никакой отдачи, почти бесшумные, быстрые. Щелк. Щелк. Щелк. Оружие опускается, рывком что-то выдергивается – обойма? – вставляется новая. Щелк. Щелк. Щелк. Скорострельность, похоже, ограничена только скоростью нажатия пальца на… курок? Кнопку? Скорее на кнопку спрятанную под рукоятью. Щелк. Щелк. Щелк. Перезарядка. Обойма на три выстрела? Мало. Очень мало. Не патроны – не вижу отлетающих гильз. Хотя это может быть аналогом целиком извлекаемого револьверного барабана. Но вряд ли – слишком тихий звук. Тут не пороховой заряд. Что-то другое. Надо подержать в руках такую штуку. Эффекты выстрелов не вижу – стреляют вниз, обзор закрывают мечущиеся бойцы. Но судя по тому, как разворачиваются стрелки… сначала стояли к нам спинами, уже боком и продолжают поворачиваться, одновременно отступая.

А черт…