Низший 4

В голосе ноль притворства. Только усталость и голод. Спрессованные калории мгновенно превратились в влажную пыль, что исчезла в глотке.

– Так кого ты рвать собрался, если не помнишь.

– Вспомню!

– А с чего взял что есть кого вспоминать?

– Не знаю… чувство такое… не знаю, как объяснить. Просто не знаю! Но я знаю – есть кто-то кому я должен вернуть должок!

– Принудительно измененный – звучит как наказание. Нет?

– Да…. Думаю да…

– Так может тебя за дело вот так вот…

– В кучу дерьма превратили! – хрипло загоготал Рэк.

Я кивнул:

– Может за дело в кучу дерьма превратили? Может ты насильник. Или людоед. А может массовый убийца. Или еще что натворил?

– Нет!

– Откуда тебе знать?

– Да ниоткуда! Попить лучше дай.

– Откуда? – повторил я.

– Не знаю откуда – но знаю! Я не такой!

– Дай ему попить – глянул я на Баска – И таблетку «шизы» в пасть закинь.

– Последняя трапеза? – глянул на меня зомби.

– Все как положено – улыбнулся я – Ладно, убожище. Предположим, ты меня убедил. Но что это меняет? Ты по-прежнему растешь из пола как гребаный гриб. Давай мы тебя убьем, и ты больше не станешь отнимать наше время?

– Меня надо вырубить из этого сраного коридора! И поднять наверх. Там я смогу поджидать здешних крыс и тех слизней. Тех, что здесь – я всех сожрал. А другие не лезут.

– А трупы дэвов?

– Гигантов этих?

– Ага.

– Не жрутся они – тоскливо поведала мне хрень Хван.

– Горькие на вкус?

– Дело не во вкусе. Я честно пытался. Но… их мясо хрен разгрызешь, а если и получится – куски проходят сквозь тебя и вываливаются нетронутыми. Как стальные!

– А по второму кругу не пробовал? – щелкнул пальцами Рэк – Выпали из задницы – а ты обратно в рот! Вдруг мягче стали?

– Свою жопу по второму кругу пусти, понял? Может тогда топором пользоваться научишься!

– А ну отодвинься, командир. Я попробую научиться топором пользоваться…

– Легко – дернул я плечом и подался в сторону.

– Вернемся к разговору душевному, командир! – поспешила заявить хрень Хван. Натянутое щупальце-лапа-не-пойми-что-за-гребаная-хрень задрожало.

Командир… быстро ориентируется. Дикое желание выжить.

– Отвязать? – глянул я искоса на натянутый хвост Хвана.

– Нет! – твердо ответил тот – Говорю же – не всегда контролирую.

– Это не щупальце – заметил я – Суставы есть.

– Три сустава. Общая длина семь метров. Сильная, быстрая, точная – охотно начал перечислять Хван достоинства уродского биологического приспособления что едва не пробило Баска насквозь – Это что-то вроде хвоста. Или лапы.

– Хвоста или лапы насекомого.

– Верно.

– А ты?

– Может и я уже оно… наполовину – так точно.

– Если мы тебя не убьем, а поможем тебе – отдерем от стен, поднимем наверх. Дальше что?

– Зависит от ваших планов.

– А у тебя какие?

– Сожрать еще пару десятков крупных крыс. Завершить эволюцию. И рвануть по тому же пути каким сюда пришел. К свету.

– Какому свету?

– Не помню. Но первое что помню – свет! И вкус стального пола – соленый. А еще мокрый. Я никого не трону. Мне главное нажраться, завершить эволюцию. А потом я уйду отсюда и никогда не вернусь.

– Скольких бедолаг ты убил?

– Я? Да вы первые живые кого бы я мог сожрать! До этого первыми на вас похожими были те десятеро, что попали мне в брюхо. Но их сбросили сюда уже дохлыми! И я жрал и спал, жрал и спал. О как я их жрал…

– Мы тебе поможем – решил я, доставая следующий пищевой брикет – А это не больно? Вырубать тебя?

– Рубите по белому! Может и больно – но тут оставаться не вариант.

– Ты серьезно, Оди? – стоящая сзади Йорка ткнула меня коленом в спину – Это… это же разумный мешок дерьма с длинной подлой рукой. Убить его – милосердие.

– А червя убить почему тогда не милосердие? – приподнял я удивленно бровь, повернув голову и глядя на Йорку снизу-вверх – Тоже ведь милосердие? Че ему мучиться без ножек и ручек? Насилуй кто хочешь, издевайся кто хочет…

– Это другое! Червь… червь человек! Его жалко!

– Тебе жалко червя лишь из-за беспомощности, похожести на себя саму и боязни однажды оказаться на его месте – проворчал я – Человек тот еще гнида черствая. Ему жалко лишь тех, кто кажется ему маленьким, милым и хоть чем-то похожим на него самого. Ой девушка без ног – бедняжка! Ой птичка со сломанным крылышком – надо ей срочно помочь! Ой старушка упала – поднимите ее! Ой серийного убийцу-насильника хотят казнить – это же бесчеловечно! Давай устроим протест! Ой тут какой-то склизкий стонущий разумный мешок – фу! Убейте его из милосердия!

– Да хоть бы и так! Птички со сломанными крылышками трупы не жрут!

– Мало ты птичек видала, похоже – хмыкнул я – Руби по белому, Рэк. Желтое не трогай. Бурое точно не трогай – это вроде как дерьмо.

– Забьемся на ту же ставку? – обратился орк к зомби.

– На что?

– Я вырублю эту вонь склизкую всего за десять минут. Можешь засекать.

– Не вырубишь.

– Так что?

– Поднимаю втрое.

– По рукам!

– Но если что – помогу рубить.

– Ты бы лучше не тратил силы, Баск – заметил я, поднимаясь и отходя к стене – И ты, Йорка.

Секунда. Другая. И Йорка не выдержала, задав ожидаемый вопрос:

– Почему?