Низший 8

Лежа на моей мокрой от пота груди, Зеленоглазка, тяжело дыша, потянула на себя простыню. Чуть подвинувшись ближе к центру постели, я заметил:

– Ну так себе…

– Ах ты сука… Охренел?!

– Ты кто такая, зеленоглазая Теулра Ларос? Имя сама придумывала? Аж зубы сводит…

– Не слишком ли много вопросов для того, кто только что рискнул заявил «ну так себе»?!

– Ты стала медленней, Теулра.

– Гоблин! Это ты стал быстрее!

– Мы тренировались постоянно – кивнул я – Усердно жрали, усердно кололись. Но это не могло ускорить нас так быстро и так резко.

– Зомбилэнд.

– Что с ним?

– Правда, что туда прорвались плуксы?

– Было дело.

По груди прошлись острые коготки, мстительно впиваясь в кожу:

– Не заметил, что плуксы стали чуть… медленнее? Процента на два-три медленнее, скажем?

– Хм… не особо…

– Ты просто не заметил в горячке боя. Ну или гномы поят и кормят плуксов из других источников.

– К чему ты?

– Все добровольные низшие замедленны, гоблины. Специальными химикатами, что добавляются в питьевую воду и жратву. Так же, при каждом посещении медблока, система замеряет в вашей крови уровень мирногена и, если он слишком низок, делают дополнительную инъекцию.

– Охренела?! – сбрасывая с себя зеленоглазую, я рывком уселся – Хочешь мне сказать…

– Что добровольные низшие – никто? Бесправный мусор? Все верно, гоблин. Все так. Мирноген – специальное средство, многокомпонентное и особое. Его колют низшим, чтобы замедлить их на несколько процентов.

– Зачем превращать работяг в медлительных черепах? Какой смысл?

– Безопасность. Под землей заперты тысячи и тысячи таких работяг. Злого, наглого, ублюдочного быдла, что представляет собой реальную силу. Я не знаю точно, Оди. Я сама… не больше чем бывший доброс сумевший прорваться к подножию Земель Завета и понявший, что здесь сила и острота моего меча не решает ровным счетом нихрена! Здесь правят хитрожопые. Здесь рулят коварные. Здесь побеждают не те, кто одним ударом сносит башку мятежному миносу, а те, кто вовремя подставляет жопу и рот под нужный член. Ведь это и есть истинный героизм!

– Вернись к сраному мирногену, Зеленоглазка!

– Да выдохни ты! Не строй драму на пустом месте, гоблин. Тебе в театр Кронтауна… на сцену блистать…

– Эй!

– То же мне открытие. Все низшие получают сложные химические добавки. Избежать этих добавок нельзя – иначе руки-ноги отпадут и сдохнешь в мучениях. Получаешь раз в день сложный опробированный коктейль – и прыгай себе весело хмыренок. Работай дальше. А как еще по-твоему система может с гарантией контролировать никчемное быдло, что осело там внизу в коридорах как накипь из дерьма и минералов на стенках труб? Вспомни их, Оди! Вспомни гоблинов! Обычных рядовых гоблинов! Вечно чем-то недовольных, желающих только бухать, жрать и трахаться! Это ты куда-то стремишься и рвешься. А они?

– Ого – усмехнулся я, снова медленно опускаясь на подушки – Как тебя прорвало…

– Да потому что правда! Сначала, когда узнала об этом, меня тоже трясло – как это так, без ведома людей на них используют такие добавки… а потом поняла – это для их же блага. Пусть они будут чуть медленней, чуть спокойней.

– Спокойней? Ты видела, что творится там внизу?

– Спокойней! Эти добавки не глушат капитально. Они просто делают чуть спокойней, чуть безразличней, чуть медленней. И это единственная мера, что сработала с ними!

– А какие еще?

– Игровые вызовы, к примеру. Что-то связанное с игровыми и соревновательными вкраплениями. Все эти рабочие и боевые бригады, игровые вызовы, зачатки бестиариев… ты слышал про бестиарии?

– И даже видел – кивнул я, вспоминая никчемные сведения.

– Это все – неудачные осколки разбившихся вдребезги экспериментов. Какое-то время низших пытались мотивировать, заинтересовать, зажечь в них искру соревновательности… и ничего из этого не сработало.

– И поэтому решили их пичкать химическими коктейлями?

– Ага. А еще отбирать руки и ноги за неуплату. И знаешь – вот это сработало – безмятежно кивнула в сумраке Зеленоглазка, что опять скрывала от меня свое лицо – Не заплатил за комплект конечностей – попрыгай на одной ножке, подумай над своей ленью. Ты видел добросов?

– Ну.

– Что скажешь о них?

– Ленивые безмятежные жопы.

– Именно! Я такой была! А теперь представь, что если они не заплатят, то к вечеру у них заберут руку или ногу? Да они летать будут! Рвать и метать будут!

– Ты не любишь рядовых граждан сего прекрасного мира, да?

– А за что их любить? Что они делают для этого мира? Просто живут, срут, рвут цветочки и вприпрыжку бегают по зеленым лугам? Даже тупые олени делают для этого мира куда больше – вносят свой положительный вклад в хрупкую экосистему. А люди?! Что делают люди?! Ничего хорошего, но уйму плохого! Позавчера я отрубила руки ушлепку, что вооружился топором и пообрубал ветви у двухвековой прекраснейшей ели. Знаешь зачем он это сделал? Потому что рядом с подножием ели лежало два округлых валуна. И ведь ему на ум пришло, что издалека это выглядит как могучий член с каменными яйцами. И ель как раз на косогоре – издалека видать! И вот воздвиг он памятник… Проходящие мимо! Любуйтесь на член нависший над вами! Ха-ха-ха!