Низший

С легкостью подхватив обмякшего гоблина под руки, тигры с брызгами рванули через мутный поток, спеша доставить вонючую посылку адресатам. Вряд ли там будут особо рады жирному терпиле, но здесь мне этот беспомощный кусок говна точно не нужен. Пусть его цепи пришлось рубить Каппе – оковы прямо крепкие – но… но это же, сука, полный мрак! Гребаный позор! Он даже не пытался освободиться! Не сражался за свою жизнь. Просто лежал рядом с тухнущим дохлым другом, глотал капающую с потолка водичку и тупо ждал своей очереди. Ладно в Зловонке свиньи не сопротивлялись – они прошли лоботомию и чаще всего не имели ни одной конечности. При всем желании не сбежишь. Но эти?

– Да я бы, сука, цепями их в брызги, гусениц этих сраных! – за меня высказался Рэк, с презрением глянув вслед уносимому тиграми гоблину. – Дерьмоед трусливый! Чего боялся? Шипов? Тьфу! Бей! Дави! Грызи! Вырви зубами один из шипов, перехвати – и им же коли мерзоту прямо в рыло!

– Тихий мирный доброс. – пожала плечами Кассандра и принялась протирать забрало шлема. – Я насмотрелась на таких тихонь.

– Забудьте уже сраного гоблина! – рявкнул я, невольно добавив в голос стального лязга. – Думайте, бойцы! Думайте! Какого хрена тут происходит? Кассандра? Как поняла это дешевое зрелище?

– Ну… Непримиримые откармливают на дальних кордонах пастухов. Это логично.

– Почему? – поощрил я ее.

– Почему именно пастухов? Потому что они там постоянно – вдали от города. Потому что их не бывает толпа – двое-трое и не больше. Удачное количество. Плюс их никто не видит по несколько месяцев. Жратву доставляют Непримиримые.

– Дальше.

– Они откармливают пастухов до неприличия кашкой со сметанкой и прочим. Когда те набирают достаточно жира и когда подходит срок – в жрачку добавляют снотворного. Раздевают бедолаг, сковывают, доставляют в Пещеры Мрака, проносят через решетку и коридор, после чего бросают на камни и приковывают к валуну, перед этим убрав костяки предыдущих жертв. Готово. Потом, наверняка Непримиримые быстренько линяют – ну чтобы не так стыдно и стремно было. Проще уйти незаметно и затем забыть. Но в этот раз один из зеленых особо совестливый попался. Дождался пробуждения живых котлет и сообщил им грустную новость. После чего извинился и красиво ушел…

– Дальше, леди, дальше.

– А дальше совсем просто. То ли по запаху, то ли как-то иначе, но гусеницы получают информацию о появлении на обеденном столе пары новых котлеток. – ответила пифия и задумчиво окунула окованный металлом носок ботинка в густую мясную жижу на том месте, где лежал дохляк. – Гусеницы оперативно прибывают. Жрут мясо, плюс напитываются водой. Все это тащат за те двойные решетки – думаю, там и ждет их упомянутая Брассарра, что получает от своих ручных питомцев разные вкусняшки. Как они в нее все это вливают, не знаю. Может, отрыгивают, может, она их целиком жрет – а новых гусениц для нее наплодить не проблема. Короче – там что-то вроде муравьиной матки. Жрет, срет и рожает. Заткнись, Рэк! Не вздумай щас вякнуть, что бабы только на это и годны!

Дернув клешней, Рэк с презрением промолчал и продолжил вытряхивать воду и грязь из дула дробовика.

Я же, чуть подумав, одобрительно кивнул и от себя уже добавил:

– Она их как-то программирует. Возможно, на простейшем уровне, но все же программирует и довольно четко.

– С чего ты взял? Тут налицо простые инстинкты. Как муравьи-работяги таскают жратву матке – так и здесь.

– Не, – качнул я головой. – Нихрена не так все просто. Вот у плуксов нижнего мира – все так. Набросились, напились крови, нажрались мяса – и назад в гнездилище. Часть сожранного сами переварят, часть отдадут в гнездо. Но и плуксами можно управлять – натянув их на себя как мясные комбинезоны.

– Слышала я эти истории… Хм… Брассарра выступает в роли мозгового центра? Как по мне, так бред. Тут голые инстинкты. Почуял мясо – хапнул мясо.

– Почему тогда второго гоблина даже не надгрызли? – спросил я, и пифия осеклась на полуслове.

– А вот этого не знаю… – призналась она. – Но в принципе, и тут могут сработать инстинкты.

– Да в целом насрать. Просто будем еще чуток поосторожней. Ладно… вот вам самый главный вопрос, гоблины. И звучит он так – на кой хрен вообще Непримиримым кормить Брассарру? Она ведь главная страшилка этих пещер. И вообще она главный злодей этого мира. Все ее боятся, все жаждут ей смерти…

– Удерживая Брассарру в живых, Непримиримые могут держать Терпил в страхе и под это дело выжимать из них еще больше соков. – предположила пифия, задумчиво наблюдая, как я обмазываю грудную броню и плечи трупной жижей, зачерпывая ее из лужи.

– Зачем держать Брассарру для этого в живых? – прошелестел динамиками Каппа, замерев в полной готовности в десятке метров от решетки. – Терпимые не смогут проверить. Они сюда не пойдут. Поверят Непримиримым на слово.