НХЛ

должна распространиться на всю повседневную жизнь граждан, защитив составляющие ее привычного распорядка — безопасность, собственность, договоры. Но чтобы сделать все это, «власть Закона» должна не только подробно регламентировать сам этот распорядок, но и эффективно (словами самого Фуко — экономно) его поддерживать:

«Надо принимать во внимание будущий беспорядок, а не прошлое правонарушение. Надо добиваться того, чтобы у злоумышленника не возникло желания повторить преступление и чтобы возможность появления подражателей была исключена. Итак, наказание должно быть искусством последствий; вместо того чтобы противопоставлять чрезмерность наказания чрезмерности проступка, надлежит соразмерять друг с другом два следующих за преступлением ряда: его собственные следствия и следствия наказания»[Фуко, 1999, с. 135].

Задержимся на этом историческом моменте. Как только задача поддержания порядка распространяется за пределы «феодальной лестницы» (людей, связанных отношением личной преданности), она перестает решаться средствами власти. Крестьяне и наемные работники не присягают сюзерену, а лишь соглашаются платить ренту и работать от звонка до звонка. В отличие от вассалов, они не заинтересованы в знании правил, а уж тем более в их соблюдении⁶⁶¹; их нужно к этому отдельно мотивировать. Перед нами — классическая задача управления; именно здесь власть уступает ему свое место. С этого момента наказание перестает быть демонстрацией Власти и превращается в средство управления (управления не только самим преступником, но и его возможными последователями). Казнить преступника на площади по любому поводу — пусть и наглядный, но не единственный способ такого управления; во многих случаях небольшое наказание за малую провинность позволяет «дисциплинировать» потенциального преступника и предотвратить более серьезные нарушения:

«Цех, школа, армия подчинены целой системе микронаказаний, учитывающей: время (опоздания, отсутствие, перерывы в работе), деятельность (невнимательность, небрежноапъ, отсутствие рвения), поведе-

ние (невежливость, непослушание), речь (болтовня, дерзость), тело («некорректная» поза, неподобающие жесты, неопрятность) и сексуальность (нескромность, непристойность■), При этом в качестве наказания используется целый ряд детально продуманных процедур: от легкого физического наказания до небольших лишений и унижений. Требуется, с одной стороны, сделать наказуемым малейшее отклонение от корректного поведения, а с другой — придать карательную функцию на вид нейтральным элементам дисциплинарной машины: тогда я случае необходимости все будет служить наказанию малейшего нарушения, а каждый субъект окажется захваченным наказуемой и наказывающей всеобщностью» [Фуко, 1999, с. 260-261],

Теперь мы можем понять, почему именно тюрьма пришла на смену публичным казням. Тюремное заключение наилучшим образом решает обе воспитательные задачи. Во-первых, преступники помещаются в особую среду, где наказания применяются к ним 24 часа в сутки¹. Во-вторых⁶⁶²⁶⁶³, преступники изолируются от общества и тем самым лишаются возможности подавать личный пример преступного поведения. В-третьих, и это самое главное, тюрьма служит своего рода «школой» для создания контролируемой и обособленной преступности

«Организация обособленной противозаконности, замкнутой делинквентности, была бы невозможна без развития полицейского надзора...