НЛО майора Казанцева (СИ)

А потом начинаются несостыковки. Сначала маленькое, а потом разрастающееся, как трещина в выжженной земле, недопонимание. Осознание разных интересов. Разных оценок. Разных подходов к жизни. И вот уже все чаще тебе хочется побыть одному.

За десять лет отношений мы прошли все эти стадии. Правда, тут отпечаток налагало то, что на Земле я бывал не так часто. И что мы не связали наши отношения официальными узами. Но процесс шел неумолимо. Холод в отношениях нарастал, местами превращаясь в лед. А ледяные конструкции обычно весьма хрупки. Однажды они разлетаются вдрызг от брошенного камешка. Или от высказанного в сердцах слова. Или просто разлетаются.

Тонкая, изящная, с длинной гривой рыжих волос, как всегда, восхитительная Аврора в приталенном бежевом платье деловито прошла в комнату. Упала в низкое кресло из мягкой кожи. И критически огляделась окрест. А потом внимательно посмотрела на меня.

- Опять летишь, - произнесла она. - И опять Марс. Камень твоего преткновения.

- Верно, - согласился я, присаживаясь в кресло напротив. - Планета моей войны. И моей судьбы.

- И зачем ты опять летишь туда, Казанцев? Что вы еще хотите там найти, чего не нашли?

- Тебе ли, сотруднику учебного центра Звездоплаванья, не знать, что эта информация секретная.

- Секреты, секреты, - скривила губы Аврора. - Надоели ваши секреты! Нашему государству больше ста лет. За это время мы вышли в космос, осваиваем океан. Изменили природные ландшафты. Единственно, что остается неизменным – секретики. Все эти грифы секретности, первые отделы и подписки о неразглашении. Они будут вечны. Даже при коммунизме, когда делить вообще будет нечего, такой серенький невзрачный сотрудник из тесного пыльного кабинета будет брать с тебя расписку.

- Тебя это удивляет? – спросил я. - Ты же знаешь, что всегда будут тайны для узкого круга. Которые вредны и опасны при общем употреблении.

- Ты, конечно же, как всегда прав, - в голосе ее прозвучал вызов. Не то, чтобы она была недовольна моими словами. Она была недовольна мной.

- Зато какой музыкой это звучит – секретная миссия, - улыбнулся я.

- Космонавты, - со смешанным чувством злой досады и одновременно благоговения произнесла она. - Эти вечные ваши тайны. И бесконечные полеты в пустоту… Толя, ты слишком часто уходишь и слишком редко возвращаешься.

- И тебе, наконец, это надоело, - усмехнулся я, отхлебывая кофе и с улыбкой рассматривая ее.

Ее эта моя снисходительная улыбка всегда раздражала, и она нервно передернула плечами.

- Да не волнуйся ты, - примирительно произнес я. - Не знаешь, как начать серьезный разговор? Разреши помочь тебе. Я улетаю. И ты хочешь сказать, что не будешь меня ждать.

- Буду ждать, - произнесла она. – Но не буду встречать.

- Аврора, ты, конечно, права. Такие люди, как я - они будто бракованные лампочки. Не могут дарить близким достаточно тепла и света. Я все понимаю. И тебя понимаю.

- Ничего ты не понимаешь!

- Я не могу тебе ничего дать.

- Дать?! - взорвалась она. - Может, мне самой хочется отдавать! И чтобы это принимали с благодарностью. Но ведь ты не даешь мне и этой малости. Ты… А ты…

- А я странник. И моя душа всегда там, - я указал наверх.

Хотел добавить еще кое-что, но сдержался. Страннику не нужен тыл позади. Страннику нужен простор впереди, по ходу движения.

- Ты все же не человек, Казанцев, - вздохнула Аврора. - Ты – инструмент. Вибробур, которым роют туннели в космос. И от тебя всегда будут уходить женщины.

Тут она права. Сколько этих женщин в разных жизнях и разных мирах сохранила моя удивительная, вне параллелей пространства и времени, память. И все заканчивалось примерно вот так. Они всегда уходили, уходят и будут уходить. Во всех жизнях. Так всегда бывает у людей, которые принадлежат не себе, а своему назначению. И женщины это чувствуют.

Но ведь им не скажешь этого, не объяснишь. Иначе быстро попадешь из родных объятий Авроры, ведущего психолога Школы звездоплавателей, в ласковые, но далеко не родные руки психиатра нашей клиники.

Она резко поднялась, разгладив свое изящное платье.

- Все, мне пора, - сделала официальное лицо - мол, отныне мы только коллеги.

Я кивнул и проводил ее до выхода. Дверь автоматически отворилась, когда она приложила ладонь. Ее отпечатки ладоней были в памяти сервиса квартиры с круглосуточным допуском, но только когда хозяина нет.

Она обернулась на пороге. Внимательно осмотрела меня с ног до головы.

В ее глазах искрились слезы. Одно из самых убийственных женских орудий. Мне непреодолимо захотелось взять ее за плечи, нашептать что-то ласковое, успокоительное. Но я сдержался. Знал, что так будет только хуже. Хотел сделать морду топором, но все же не выдержал:

- Не обижайся, Аврора. Я все равно люблю тебя…

- Эх, Казанцев. Я все равно полечу тебя провожать…

Глава 7

Я стоял у посадочного модуля и заворожено смотрел на пейзажи красного, напитанного железом мира. Я не был здесь полтора десятка лет. За это время планета потихоньку начинала обживаться.