No Featherbed for Me (СИ)

Арья никогда не думала о Серсее, как о человеке, заслуживающем жалости. Но когда она увидела падшую королеву, пытающуюся задеть Брандона, лишь чтобы получить в ответ его доброту, Арья поняла, что жалость - это все, что она теперь испытывала к матери Джендри. Должно быть, это ужасно: остаться совсем одной, наблюдать казни всех дорогих тебе людей, и постоянно находиться рядом с теми, кто тебя предал.

Арья надеялась, что не доживет до того, чтобы понять это.

_____________________

- Сегодня произошло кое-что интересное, - сказала Санса, когда они с Арьей прогуливались по пляжу спустя два месяца, после их приезда. День выдался на удивление теплым, и Арье хотелось вновь стать молодой, чтобы искупаться в море.

- Интересное?

- Алисанна спросила меня, можно ли ей остаться до самого рождения ребенка.

- Она объяснила, почему?

- Она сказала, что скучает по морю, что Черноводная - это совсем другое, и что ей хочется провести свою беременность в месте, где она счастлива. Я сказала ей, что все в порядке, и что нам только в радость ее присутствие, но не думаю, что Эймону понравится эта новость.

- Не понравится. Она не говорила об этом раньше. Не думаю, что все так просто.

Санса молчала некоторое время, очевидно обдумывая, стоит ли продолжать. Наконец, она сказала:

- Я думаю, что Алисанне нравится быть свободной от Эймона и Рэйнис.

- Она что-то говорила?

- Нет, по крайней мере не мне или Элинор. Это скорее… Просто понаблюдай за ней, когда кто-то произносит их имена. Ей становится так грустно от мыслей о возвращении. Я думаю, титул королевы тяготит ее.

Вечером Арья пыталась поговорить об этом с Алисанной, но та лишь повторила все то, что сказала Сансе: ей хочется остаться у моря. Санса поручила своему мейстеру отправить Эймону ворона, чтобы сообщить, что для Алисанны будет небезопасно путешествовать по Королевскому тракту в ее состоянии, и Алисанна от себя добавила, что Эймону не стоит приезжать сюда и отвлекаться от дел в Королевской гавани. Арья думала, что Эймон все-такие приедет с целой свитой, но вместо этого он присылал Алисанне подарки и книги, чтобы она не скучала.

- Кажется, он очень ждет этого ребенка, - сказала Арья, когда Алисанна сидела, подняв отекшие ноги.

- Да, - ответила она, поглаживая живот.

Роды Алисанны начались в самую жаркую из ночей, что помнили Западные земли. Летняя буря бесновалась снаружи, волны Закатного моря бились о скалы, и ее крики заглушали раскаты грома. Арья никогда не присутствовала на родах в качестве наблюдателя, и была напугана открывшимся зрелищем. Все было по-другому, когда она сама рожала своих детей. Тогда она могла думать лишь о боли и о своей цели - родить здорового ребенка, и никогда она не задумывалась о том, как все это выглядело со стороны, как опасно было это на самом деле.

Как и всегда, Сансе успешно удалось подготовить Алисанну к родам. Пока слуги и мейстер заканчивали последние приготовления, Санса спокойно объясняла ей, что будет дальше. Алисанна, покрывшаяся потом, лишь кивала ей в ответ, и Арья могла думать лишь о том, что ее дочь слишком юна, чтобы самой становиться матерью.

Санса держала левую руку Алисанны, а Арья - правую, пока она тужилась. Прошло целых пять часов, прежде чем истошный крик сорвался с ее губ, и Брандон ворвался в комнату, схватившись за рукоятку меча. Слуги пытались увести его, уверяя, что все будет в порядке, но Алисанна крикнула: “Нет, пожалуйста, позвольте ему остаться”, и Арья знала, что целая армия не сможет сдвинуть Брандона с места.

Ее сын казался напуганным, наблюдая за мучительными попытками Алисанны произвести на свет наследника Железного трона. Ему было только шестнадцать, и выражение его лица было таким же, как и в детстве. Арья вздрогнула от боли в ладони, когда Алисанна с силой сжала ее, и звук, вырвавшийся из ее груди, прежде чем она наконец расслабилась, напоминал рык. На мгновение воцарилась тишина, прежде чем ее нарушил возмущенный крик новорожденного младенца.

- Это мальчик, Ваша Светлость! - объявил мейстер, обрезав пуповину, и передал его Сансе, чтобы обмыть и запеленать дитя. Алисанна вздохнула, падая на подушки, и Брандон встал на колени рядом с ней, перехватив освободившуюся ладонь и поцеловав ее.

- Он похож на меня? - слабо спросила Алисанна сорванным от криков голосом.

Ее вопрос удивил Арью. Хоть Алисанна и унаследовала черты Старков, они с Эймоном все же сильно походили друг на друга. Было бы странно, если бы их ребенок не был на них похож.

Санса подошла к постели, держа на руках новорожденного внука Арьи. Она едва ли могла поверить, что стала бабушкой, и, хотя ей все еще претила мысль о том, что у ее детей есть общий ребенок, она потянулась с младенцу, ощущая невероятную радость.

Но когда ребенок открыл глаза, Арья увидела, что они были чистейшего синего цвета Баратеонов.

- Ох, он унаследовал глаза Талли, - сказала Санса, передав малыша Алисанне и спокойно улыбаясь. - Прямо как Дейна.

- Прямо как Дейна, - мягко повторила Алисанна, повернув дитя так, чтобы Брандон мог увидеть его лицо.